Александр Тутов - Спартанец

Парламентёры подъехали к самой стене.

– Эй вы, смертные! – проорал рыжий всадник Цербера, его голос звучал приглушённо-искажённо из-за собачьей маски. – Цербер, наш повелитель, послал нас, чтобы предложить вам жизнь, но при одном условии!

– Это при каком же? – вырвалось у нескольких крестьян.

Ксантипп молчал, ожидая продолжения, хотя условия, которые сейчас будут выдвигаться, он мог назвать с большой долей вероятности. И его предположения быстро подтвердились.

– Вы выдаёте спартанца вместе с изменником кузнецом Тиаром, срываете стены и можете спокойно возвращаться в свои деревни. Мы вас не тронем! Иначе – всем смерть! Подумайте! У вас нет никаких шансов противостоять нам! А месть великого Цербера ужасна! Он не щадит ослушников! Но мягок с раскаявшимися!

Ксантипп окинул взглядом замерших крестьян. Как-то они отреагируют на это предложение?

Но тут послышался голос старейшины Тимея:

– Нам терять нечего! – крикнул старик. – Мы и ушли сюда, чтобы вам не покоряться. Попили вы нашей крови! Лучше уж смерть, чем под вами жить! Среди нас почти не найдётся человека, у которого бы вы не замучили и не убили кого-то из родных! Если бы у нас терпение не кончилось, разве бы мы стали жить в этих пещерах? А вы хотите, чтобы мы выдали человека, который вызвался нас защищать, нашу единственную надежду! Мы будем драться!

Всадники Цербера, похоже, опешили от подобной дерзости крестьян. Ксантипп видел, что не все крестьяне разделяют героизм Тимея, кое-кто предпочёл бы сдаться и выдать спартанца и Тиара, но таких оказалось немного. Да, похоже, крестьян крепко достали всадники Цербера, если большинство предпочитает погибнуть в бою, чем пойти на поклон. Но в разуме или житейской мудрости крестьянам не откажешь. Они понимали, что сначала всадники Цербера уничтожат сторожевого пса, то есть Ксантиппа, а потом без помех перережут стадо, то есть самих крестьян. Так что стадо переживёт сторожевого пса лишь на несколько дней. А сейчас грозный вид и непредсказуемость спартанца Ксантиппа пугает. Особенно пугают легенды о тех древних спартанцах, которые сокрушали царства, побеждали многочисленных врагов и никого и ничего не боялись, кроме позора и обвинения в трусости.

Всадники Цербера после отповеди Тимея какое-то время молчали. Не привыкли они к тому, что кто-то ропщет и не боится их.

– Тогда готовьтесь к смерти! – наконец выдавил один из всадников.

– Вам тоже необходимо подготовиться! – это подал голос Ксантипп. – Придётся всех вас перебить вместе с вашим Цербером! Коней обещаю пощадить!

– Хвалёная спартанская самоуверенность! – возмутился кряжистый всадник Цербера. – За это вас уже часто наказывали! Одни Левитры и Мактипея Энаминоида чего стоят! Здорово он вас отделал!

– Особенно, если учесть, что в спартанском войске было не более пары сотен воинов! – огрызнулся Ксантипп, его спартанская гордость получила болезненный укол.

Внешне он, правда, так и остался невозмутим. Его сильно злили эти поражения Спарты, так раздутые врагами. Например, поражение на острове Сфантерия, когда отряд спартанцев проиграл пятикратно превосходящему противнику. Исход сражения решили многочисленные афинские лучники. Афинская армия старалась избегать прямого столкновения, предоставив стрелкам засыпать градом стрел спартанских воинов. Те, к сожалению, оказались не чета воинам Леонида, которые на слова персидского военачальника: «Наши стрелы закроют от вас солнце!» ответили: «Ничего, мы будем сражаться в тени!». На Сфантерии впервые произошло так, что спартанцы сдались в плен, поэтому так обидно это поражение для спартиата!

Впрочем, мы отвлеклись. Что вспоминать победы и поражения прошлых веков, когда смертельный враг стоит под стенами? И если учесть, что всадников Цербера, для которых убийства, насилия и грабёж – образ жизни, раза в полтора больше, чем всех крестьян вместе с женщинами, стариками и детьми, то надежды на возможный положительный исход, вроде и быть не может!

Но Ксантипп так не считал. До этого момента он ещё мог считать дело безнадёжным, но сейчас, когда война началась по-настоящему, спартанец был настроен только на победу. Таков уж был склад его характера! И раньше этот настрой выручал даже в самых тяжёлых ситуациях.

– А предателя Руфла я убью лично! – добавил Ксантипп, как бы подведя итог разговоров.

– Я не предатель! – вскинулся Руфл. – Просто я и раньше был всадником Цербера! Я хотел уйти на покой, но не получилось!