Армен Гаспарян - Крах Великой империи. Загадочная история самой крупной геополитической катастрофы

Зал замер перед крещендо всей деятельности Государственной думы в том 1916 году. Каждый из присутствующих внес свой посильный вклад в создание нездоровой обстановки в столице империи и ее городах и весях. И сейчас Милюкову предстоит торжественно исполнить встречный марш будущего дворцового переворота. Он справится, он ведь, по сути, вдохновитель всей этой деятельности.

Милюков откашливается, поправляет очки и… У меня достаточно богатый словарный запас, но я не знаю, как охарактеризовать те слова, которые сейчас буду вынужден процитировать. Еще раз напоминаю сопровождающие эту историческую речь факторы: армия ведет тяжелейшую войну в своей истории, в тылу за годы боевых действий сложилась уже не самая здоровая атмосфера, градус патриотизма неуклонно падает, общественность изволит серчать: отчего же до сих пор нет победы? И вот Милюков дает ответ. Единственно верный. Понятный всем. Высеченный потомками в граните. В назидание каждому.

«Глупость или измена!» Эти слова венчают каждый абзац речи Милюкова. Они звучат набатом в стенах Государственной думы.

Они оглушают и сбивают с ног. Они шокируют и приводят в душевный трепет. Половина депутатов испуганно молчат и не возражают. Остальные яростно аплодируют. Милюков срывает покровы: все виноваты! Кругом одни подлецы. Император слабый и не годится в руководители армии, императрица – шпионка и поддерживает Распутина, в правительстве засели лодыри и бездари, неспособные широко мыслить, Генштаб немощен… Только Церкви тогда не досталось. Православный же человек был наш профессор, знал, где остановиться нужно.

Остановимся и мы. Нам теперь уже некуда торопиться, есть возможность обдумать услышанное. Мы заплатили страшную цену за 1917 год, получили черепки. Давайте хоть их научимся использовать. Что же мы видим в сухом остатке? В столице воюющей страны, в Государственной думе, происходит откровенная измена Родине. Уже завтра об этом будет знать вся страна, ретивые либеральные журналисты разнесут слова «отца российской демократии». Но есть шанс, пока не поздно, ликвидировать измену в зародыше – арестовать всех участников и привлечь их немедленно к суду. По закону военного времени. Оперативно приговорить всех основных смутьянов к виселице, потому что даже расстрела они не заслуживают. Остальных – направить на облюбованные их предшественниками декабристами сибирские курорты. Заслужили ли они все такого исхода? Трижды да! Но кровавый сатрап Николай II этого почему-то не делает.

Почему же, когда стреляли по демонстрантам в Петербурге и Ленске, то не сомневались и лили кровь, а в этот раз, когда, по сути, на карту ставится судьба страны, проявили гуманизм? Почему, раздаривая налево и направо «столыпинские галстуки», обделили ими Милюкова со товарищи? Почему Собственный Его Императорского Величества Конвой в тот же день не доставил упирающегося и рыдающего Милюкова в кандалах в Ставку?

Бесконечное множество «почему». И все они остаются без ответа. Да, задним умом мы все крепки. Очевидно, Николай отнесся несерьезно к поступку Милюкова. Быть может, он верил, что присягнувший ему лично Союз русского народа сам разберется с охамевшим вконец депутатом и его прихлебателями. Вполне вероятно, он рассчитывал, что вопли Милюкова никого с пути истинного не собьют. Так или иначе, но драгоценное время было бездарно потеряно.

Представление депутации Союза русского народа императору Николаю II

Это один из уроков, который извлечет из краха Российской империи товарищ Сталин. Во время его правления подобный эстрадный номер в исполнении, скажем, депутата Верховного Совета СССР был исключен по определению. Ибо каждый в советской стране знал: за измену у нас стреляют в затылок. И делают это быстро, не проявляя ненужного в такой щекотливой ситуации гуманизма. И не только того отправляют в лучший из миров, кто сказал что-то не то, но и того, кто его услышал.

Правильно ли это? Давайте разделим этот вопрос на две части. С точки зрения общечеловеческих ценностей это, конечно, грубое нарушение прав и свобод, дарованных конституцией. Вопросы политической борьбы не должны так решаться. Но с точки зрения воюющего государства это единственно верный вариант. Терпеть не то что заговор, но даже его предпосылки в тылу невозможно. Скверну надо выжигать каленым железом так, чтобы и спустя лет пятьдесят люди помнили: так поступать категорически нельзя!