Джордж Фрейзер - Записки Флэшмена

Полагаю, на свой манер он был неплохим малым, крепко сложенным и с огненным темпераментом, что не слишком скверно для сельского сквайра, имеющего достаточно денег, чтобы получить доступ в Вест-Энд. В молодые годы он даже заработал некую славу, выстояв несколько раундов против Крибба, хотя мне сдается, что Чемпион Том [6] Том Крибб (1781–1848) — знаменитый английский боксер, неоднократный чемпион Англии. дрался не в полную силу, за что получил наличными. Полгода отец проводил в городе, полгода в деревне, содержал дорогой дом, но отошел от политики, оказавшись на ее задворках после Реформы. [7] Имеется в виду демократическая парламентская реформа 1832 г., ликвидировавшая многие избирательные округа, контролируемые местными землевладельцами, и таким образом затруднившая им прохождение в Парламент. Что его занимало, так это бренди и зеленое сукно, да еще охота — как того, так и другого вида.

Так что я не с легким сердцем поднялся по ступенькам и постучал в дверь. Освальд, дворецкий, поднял крик, увидев, кто стоит перед ним, и это привлекло прочих слуг — без сомнения, они чуяли скандал.

— Мой отец дома? — спросил я, подавая Освальду сюртук и развязывая шейный платок.

— Ваш батюшка? А как же, мистер Гарри! — вскричал Освальд, расплываясь в улыбке. — Он сейчас в салоне! — Он распахнул дверь и гаркнул:

— Мистер Гарри вернулся, сэр!

Отец, развалившись, лежал на канапе, но, увидев меня, вскочил. В руке он держал стакан, а лицо его полыхало краской, но и то и другое было столь привычным, что трудно было сказать, пьян он или нет. Поглядев на меня некоторое время, он таки поприветствовал своего отпрыска:

— И какого черта ты тут делаешь?

В любой другой день я был бы обескуражен таким приемом, но не сегодня. В комнате была женщина, и она привлекла мое внимание. Стройная, красивая, пикантная штучка, каштановые волосы собраны на затылке, а взгляд будто говорил: «подойди и возьми меня». «Это новенькая», — подумал я, вспомнив о череде его «мадмуазелей», которые менялись чаще, чем часовые у Сент-Джеймского дворца.

Она глядела с ленивой, полунасмешливой улыбкой, заставившей меня вздрогнуть и одновременно устыдиться моего школьного костюма. Но я взял себя в руки и не промедлил с ответом на вопрос.

— Меня исключили, — сказал я, настолько спокойно, насколько мог.

— Исключили? Ты хочешь сказать, выгнали? И за что же, черт вас побери, сэр?

— По преимуществу за пьянство.

— По преимуществу? Боже милосердный!

Он сделался пунцовым и стал переводить глаза то на меня, то на женщину и обратно, словно пытаясь осознать нечто. Ее, похоже, это забавляло, но видя, что старый пень вот-вот вспыхнет, я поспешил познакомить его с подробностями случившегося. Рассказ был достаточно правдивым, разве что про разговор с Арнольдом я малость загнул: послушав меня, вы бы пришли к выводу, что я молодец хоть куда. Видя, что дама с интересом смотрит на меня, я вдохновенно импровизировал, что было, конечно, весьма рискованно, имея дело с нашим сатрапом, особенно в его теперешнем настроении. Но, к моему удивлению, все сошло гладко. Да и понятно: Арнольд ему тоже никогда не нравился.

— Ну, хорошо, черт побери! — заявил он, когда я закончил, и налил себе еще. Он не улыбался, но чело его разгладилось. — Эх, ты, щенок! Хорошенькое положеньице, право слово. Изгнан с позором, клянусь богом! Тебя не выпороли? Нет? Я бы располосовал тебе спину. Впрочем, может, я так и сделаю, проклятье!

Но он уже улыбался, хотя и криво.

— Что ты об этом скажешь, Джуди? — обратился он к женщине.

— Как я понимаю, это родственник? — сказала она, указывая на меня веером. Голос у нее был глубокий, хрипловатый, и я снова затрепетал.

— Родственник? Кто? А, черт, да это же мой сын Гарри, девочка! Гарри, это Джуди… хм… Мисс Парсонс.

Она улыбнулась мне, сопроводив улыбку все тем же полунасмешливым взглядом, и я приосанился — не забывайте, мне тогда было только семнадцать, — и прикоснулся губами к кончикам ее пальцев, пока отец опрокидывал очередной стакан, проклиная Арнольда и всех этих пуританских святош. Она была из тех, о ком говорят «сложена, как античная богиня» — широка в кости и полногруда, а в те времена это встречалось гораздо реже, чем в наши дни, и еще мне показалось, что ей доставляет удовольствие лицезреть Гарри Флэшмена.

— Ну хорошо, — сказал отец, закончив извергать проклятия по адресу тех, кто доверяет таким педантам и буквоедам управление общественными школами. — Так что же нам теперь с тобой делать, а? Как прикажете поступать с вами, сэр? Теперь, когда вы запятнали наш дом бесчестьем?