Через несколько минут незнакомец медленно поднял голову и, дотронувшись рукою до своего лба, как бы желая прогнать те грустные мысли, которые овладели им, почти чуть слышно произнес три слова, заключавших в себе, как казалось, ужасный смысл:
— Так должно быть!
С того места, где стоял этот человек, открывалась неизмеримая местность.
Несмотря на все свое пресыщение красотами природы, пресыщение, бывшее следствием его долговременного пребывания в пустынях, — человек этот не мог удержаться от крика восторга при виде той картины, которая представлялась его глазам.
Перед ним, над ним, вокруг него возвышались в поэтическом хаосе покрытые снегом верхушки гор. Эти горы реки Ветра — этого неизмеримого резервуара, источники которого — озера и тающие снега, порождают несколько могущественных рек, ниспадающих с горных вершин и протекающих целые тысячи километров, посреди самых разнообразных стран, чтобы наконец исчезнуть бесследно в Атлантическом либо Тихом океане.
По склонам гор струилось множество потоков; вода на поверхности их искрилась и блистала на солнце, как бриллианты, и, падая со скалы на скалу, с пропасти в пропасть, скрывалась наконец в высокой траве пустыни.
Все внимание нашего незнакомца было сосредоточено на одном глубоком овраге, где перед ним разворачивалась странная и вместе с тем величественная картина.
Четыре путешественника: трое мужчин и одна дама верхом на мустангах — этих диких степных лошадях — с большими усилиями старались переехать через овраг, по дну которого стремился грозный поток, где их лошади рисковали ежеминутно сломать себе ноги, проходя под водами, которые ниспадали с такой высоты, что достигали до дна оврага в виде широко бьющегося дождя. В иных местах им приходилось брести в потоке, вода которого стремилась с одной скалы на другую, несясь со страшным шумом и покрывая волны массой пены.
Незнакомец пристально следил за этими четырьмя путешественниками, которые, несмотря на все затруднения и непреодолимые препятствия дороги, продолжали переходить овраг и подвигаться мало-помалу до той местности, где он теперь отдыхает.
Но вдруг в нескольких шагах от него раздался стук — такой стук, понять который мог только кто-либо из обитателей здешней местности.
Незнакомец живо зашел за скалу, около которой стоял, и, зарядив свое ружье, выдвинулся несколько вперед.
— Хуг, — проговорил чей-то грубый голос с резким гортанным акцентом.
Вероятно, звуки этого голоса были хорошо известны охотнику, так как он разрядил ружье и занял беспечно свое прежнее положение.
Почти вслед за этим появилась новая личность.
Эта личность — был индейский воин, раскрашенный и вооруженный с ног до головы.
Он был высокого роста — со сморщенным надменным лицом и мрачным бесстрастным взглядом, хотя в его черных глазах проглядывало много разума и хитрости.
Как ни трудно было определить возраст этого индейца, во всяком случае ему должно было быть уже около пятидесяти лет.
Его вооружение состояло из такого же оружия, которое было и на охотнике, и вышло из тех же мастерских.
— А вот и вы, вождь, — проговорил незнакомец, протягивая ему руку.
— Хуг! — повторил индеец.
— Почему же мой брат так запоздал? — продолжал охотник.
— Серый медведь силен, а двуутробка хитра и пронырлива; да дело не в том. Курумилла остался последить…
— За кем последить?
— За бледнолицыми. Мы заметили их лагерь.
— Как! Вы рискнули проникнуть туда?
— Янки — собаки, над которыми дети индейцев смеются. Курумилла обошел их лагерь, заметил их тропинки, слышал их голоса.
— Какая неосторожность! Вождь, уверены ли вы, по крайней мере, что вас там не узнали?
— Один кроу почувствовал врага и начал было следить за ним, но он ничего не расскажет, — добавил индеец с иронической улыбкой, — пусть мой брат поразузнает там еще кое-что. — Проговорив эти слова, он распахнул надетое на нем платье из шкуры бизона и показал висевшие у его пояса окровавленные волосы от человеческой головы. — Он охотится теперь в благодатных странах своих предков, — продолжал индеец.
— Отлично отделался, — заметил беспечно охотник, — одним негодяем стало меньше, а их еще довольно в пустыне.
Вождь кивнул утвердительно головой. Несколько минут продолжалось молчание. Но охотник прервал его первый.
— Но почему же Добрый Дух не вместе с моим братом? — спросил он.
— Охотник в лагере, — ответил начальник.
Читать дальше