Джайлс Кристиан - Викинг. Бог возмездия

Будучи старшим из братьев, Торвард относился к семейной чести гораздо серьезнее, чем любой из них, разве что за исключением отца, и Сигурд не сомневался, что, если Улаф одержит слишком быструю и легкую победу, Торвард посчитает, что его долг – бросить Улафу вызов, дабы спасти остатки семейной гордости.

– Эй, Асгот! – взревел Слагфид, и его голос прокатился по залу, точно раскаты грома, заглушив все остальные звуки. – Кто одержит победу? Что говорят твои руны?

Однако годи проигнорировал первого бойца ярла Харальда, который, возможно, единственный из присутствующих, кроме самого Харальда, позволял себе обращаться к нему подобным образом, и сидел справа от находившегося на возвышении ярла, точно черная туча, грозившая вот-вот пролиться дождем.

– Ты и Асгот – сегодня дерьмовая компания, – сказал Сигурду Свейн.

Он взял гребень из оленьего рога, висевший у него на шее, и провел зубцами по намеку на рыжую бороду, которой невероятно гордился. Сколько раз за свои семнадцать лет Сигурд слышал, как его друг хвалился родством с самим богом грома Тором?

– Неужели мешок с костями в руках нашего годи делает тебя таким же мрачным, какими бывают женщины во время плавания по кровавой реке?

Зал огласил оглушительный рев, когда Улаф и Сорли налетели друг на друга, точно самцы оленей во время брачных игр.

– Ты же прекрасно знаешь, что это не так, – ответил Сигурд.

Сорли высвободился из хватки Улафа и поднял кулак, но промахнулся, и все дружно взвыли, когда Улаф оглянулся и спросил, видели ли они, что произошло.

– У нас тоже будет возможность себя показать, – сказал Свейн. – Наш старик конунг Бифлинди позаботится о том, чтобы таких боев было больше, чем волос на мошонке Тора.

Улаф врезал кулаком в висок Сорли, и того отбросило назад, но он устоял на ногах.

– У нас с тобой будет полно времени, чтобы прославиться, – добавил Свейн и хитро улыбнулся, намекая на «мечи» у них в штанах.

– Но не завтра, – заметил Сигурд с горечью, которая грызла его, словно ржавчина железный шлем.

Он учился владеть мечом, топором и щитом с тех самых пор, как смог удерживать их в руках, однако ему придется остаться дома, в то время как три его брата и отец отправятся в сражение.

– Давай выпьем! – сказал Свейн, с такой силой стукнув своим рогом по рогу Сигурда, что мед перелился через край и на плечо его соседа, которого так поглотила схватка, что он ничего не заметил.

«Впрочем, он вряд ли стал бы связываться со Свейном», – подумал Сигурд, потому что уже сейчас его друг был сложен, как тролль.

А еще через несколько лет он превратится в великана с рыжей бородой, возможно, даже станет крупнее своего отца, Стирбьёрна, который сидел в противоположном конце зала. Его борода промокла от меда, на коленях пристроилась шлюха, и он не обращал ни малейшего внимания на схватку.

Сигурд выпил.

– Так-то лучше, – сказал Свейн.

Он вытер губы тыльной стороной ладони и так громко рыгнул, что на глаза Сигурда чудом не навернулись слезы. В этот момент Улаф поднырнул под ведущую руку Сорли, врезался левым плечом ему в грудь, ухватился за предплечье обеими руками и отжал назад кисть своего молодого соперника, которому пришлось упасть на колени, чтобы избежать перелома.

Беспомощный Сорли выкрикнул ругательство, а Улаф, который крепко его держал, вытянул вперед руку и широко зевнул.

– Проклятье! – вскричал стоявший в открытых дверях Аги, который затягивал ремень на громадном брюхе после визита в отхожее место. – Я все пропустил!

– Да не особо, – ответил кто-то из зрителей.

– Еще желающие есть? – спросил Улаф, обводя взглядом собравшихся, точно кузнец, который шевелит угли клещами.

Несколько человек отозвалось на его призыв, парочка выступила вперед, – но когда они увидели, что Торвард пробивается сквозь толпу, отошли назад, демонстрируя уважение, и не только потому, что он был сыном ярла.

– Я сражусь с тобой, дядя! – услышал собственный голос Сигурд, и кое-кто в зале рассмеялся. – И если я одержу победу, то получу завтра место на «Рейнене».

Его слова вывели Улафа из равновесия гораздо больше, чем чьи-либо, произнесенные в «Дубовом шлеме», и он посмотрел на своего ярла, однако Харальд не сводил с Сигурда сердитого взгляда. А вот скальд Хагал совсем не хмурился. Вызов Сигурда вырвал его из мрачного настроения, точно рыбу из темных морских глубин, и он взобрался на скамью, чтобы ничего не пропустить, пролив по дороге часть меда из рога.