Кэтрин Арнольд - Хроники испанки. Ошеломляющее исследование самой смертоносной эпидемии гриппа, унесшей 100 миллионов жизней

Хотя директор учреждения все еще отчитывался перед главным санитарным врачом армии, а не командующим Уолтером Ридом, институт расширил сферу своих исследований. В 1991 году Тим О’Лири был назначен заведующим кафедрой клеточной патологии и намеревался создать «подразделение молекулярной патологии с идеей, что методы молекулярной биологии будут полезны в качестве дополнения к анатомо-хирургическим методам» [12].

В результате Джеффри Таубенбергер и его команда были вовлечены в исследовательские проекты по изучению генетической структуры рака молочной железы. Также они восстанавливали РНК вируса из разлагающейся плоти мертвых дельфинов, чтобы определить, умерли животные от вируса типа кори или от состояния, известного как «красный прилив», вредного цветения водорослей, опасного для морских обитателей. Перед командой Таубенбергера, состоящей из докторов Эми Краффт и Томаса Фаннинга, а также микробиолога Энн Рид, была поставлена задача изолировать вирус из нескольких разложившихся образцов тканей с помощью метода, известного как ПЦР, или полимеразная цепная реакция.

Когда в 1995 году институту пригрозили сокращением финансирования, Таубенбергер и его коллеги ответили на это тем, что попытались применить ПЦР к огромной институтской коллекции образцов тканей.

«Эта идея была что-то вроде хобби, – признался Таубенбергер. – Мы проводили мозговой штурм с Тимом О’Лири, и идея, которую мы выдвинули, состояла в том, чтобы проанализировать все до 1918 года… грипп 1918 года был бы чем-то чрезвычайно полезным, потенциально имеющим практическое значение» [13].

Таубенбергер слышал что-то о пандемии испанского гриппа 1918 года в медицинской школе, но мало что знал о ней. Прочитав книгу Альфреда Кросби «Забытая пандемия Америки», Таубенбергер заинтересовался масштабом катастрофы и тем, как быстро она была стерта из «культурной памяти» [14]. Работая в военной исследовательской лаборатории, Таубенбергер был особенно удивлен потерями, понесенными американской армией.

США вступили в Первую мировую войну очень поздно по сравнению с европейскими странами – участницами боевых действий, поэтому было гораздо меньше американских военных потерь – около 100 000 в общей сложности за время всей войны, но из них более 40 000 умерли от гриппа. Таким образом, 40 процентов людей, которые были молоды, здоровы, хорошо питались, 18-25-летние крепкие американские солдаты умерли от гриппа в 1918 году. А это совершенно невероятное количество, если вдуматься! [15]

Решив найти следы вируса испанского гриппа, Таубенбергер заказал образцы тканей семидесяти семи солдат, погибших во время пандемии. Команда Таубенбергера искала образцы жертв, умерших от первоначальной вирусной инфекции, а не от последующей бактериальной пневмонии. Семь образцов казались многообещающими. Это был волнующий момент, когда образцы появились на его столе. «А вот и они! – сказал он. – Образцы, которые до меня не трогали 80 лет!» [16]

Эти образцы состояли из крошечных кусочков легочной ткани, сохраненных в формальдегиде, вложенных в парафин. Затем Таубенбергер и его команда попытались «разработать методы для извлечения фрагментов генома вируса из этих тканей» [17]. После семидесяти отрицательных результатов исследователи почти отказались от проекта, но он оказался настолько увлекательным, что они не хотели останавливаться. «И чем больше мы читаем об этом вирусе, о его вспышке и разрушительных последствиях, тем больше мы наполнялись решимостью осуществить этот проект» [18].

К этому времени изучение причин испанского гриппа стало для Таубенбергера чем-то вроде навязчивой идеи. «Это было просто невозможно, – признался он. – Сначала был рак молочной железы, потом дельфиний вирус и развитие Т-клеток. И грипп просто взял верх над моей жизнью!» [19].

Исследование происхождения «испанки» также было длительным и отнимало много времени. «Такого рода „вирусная археология" чрезвычайно болезненна! И очень медленна, – прокомментировал Таубенбергер. – Ты же не можешь просто пойти в морозилку и вытащить вирус. Мы должны найти подходящие образцы, взятые после вскрытия» [20].

Прорыв произошел год спустя, в июле 1996 года. Доктор Эми Краффт начала изучать образец сохранившейся легочной ткани из тела рядового Роско Вона. Рядовому Вону был всего двадцать один год, когда он заболел 19 сентября 1918 года в Форт-Джексоне, штат Южная Каролина. Неделю спустя, 26 сентября, в 6:30 утра рядовой Джексон умер от пневмонии. В 14:00 того же дня было произведено вскрытие тела рядового и извлечен патологический образец из его легкого [21]. Теперь, спустя восемьдесят лет после его смерти, рядовой Вон должен был сыграть свою роль в раскрытии тайны «испанки».