Пьер Пикардиец, желая отплатить добром за радушие, выказанное его морякам, и не имея никаких оснований для опасений, отобрал шестьдесят моряков, полагая, что остальных двадцати достаточно для охраны корабля. Из предосторожности он никому не велел расставаться с холодным и огнестрельным оружием.
Алькальд поднялся на борт с десятком гребцов, которые втащили наверх корзины с тортильяс – сладкими лепешками – и бутылками, предназначавшимися для людей, остававшихся на корабле.
– Ждем вас, капитан, – сказал он, отвешивая поклон.
С корвета уже спустили шлюпки, на которых были зажжены фонари и факелы. Шестьдесят корсаров, вырядившиеся ради праздника, оставили по команде боцманов корабль, и маленькая флотилия двинулась к пристани, заполненной людьми, горячо приветствовавшими смелых моряков испанского флота.
Все корсары, не питавшие ни малейших сомнений, были на верху блаженства, радуясь приему, к которому они не привыкли в испанских колониях, где вместо аплодисментов их встречали градом пуль и картечи.
Один лишь Кармо выглядел против обыкновения озабоченным и хмурым.
– Эй, куманек, – сказал шагавший рядом Ван Штиллер, – о чем ты задумался?
– Не знаю отчего, дружище, но кошки скребут на сердце.
– Чего ты боишься? Нас достаточно много, и никому в голову не придет, что мы не те, за кого себя выдаем.
– Надеюсь, я не прав, – сказал Кармо.
Вечер был организован во дворце правительства, двухэтажном прочном сооружении с массивными решетками на окнах и окованной железом дверью. В случае необходимости дворец использовался, видимо, как крепость.
Обширные залы были щедро освещены и переполнены офицерами, гражданскими лицами, а также девушками.
Встреченные приветственными криками корсары рассыпались под звуки полдюжины гитар по залам, где музыканты играли болеро и фанданго – два танца, весьма распространенные в то время.
Кармо и Ван Штиллер, предпочитавшие возлияния танцулькам, быстро пробрались в угол большого зала, где стояли столы с графинами мескаля и другими сортами испанского вина.
– Пусть молодежь веселится, – сказал Кармо. – А мы пока оглядимся.
Праздник обещал удаться на славу. Каждую минуту прибывали все новые люди, и девушки, горожане, офицеры и солдаты наперебой спешили угодить корсарам.
Особенно распинались алькальд и командир гарнизона, братавшиеся со всеми, а не только с Пьером Пикардийцем.
Они снизошли даже до крепких рукопожатий с Кармо и Ван Штиллером, любезно указав им на графины с лучшим вином.
К полуночи праздник был в разгаре, повсюду царило буйное веселье. Кармо начал было уже успокаиваться, как вдруг в глубине зала послышался чей-то возглас, и два человека поспешно двинулись к двери, прокладывая путь среди танцующих.
Француз вскочил из-за стола.
– За мной, Ван Штиллер! – воскликнул он.
– Чего тебе неймется?
– Пойдем, говорю, – повторил Кармо.
Пораженный тоном Кармо, а также его возбужденным состоянием, гамбуржец поднялся с недовольным ворчанием:
– Неужели оставлять этот портвейн?
Кармо быстро обошел зал, отыскивая взглядом Пьера Пикардийца. Увидев, что тот спокойно беседует с алькальдом, он вышел в надежде нагнать человека, поразившего его своим возгласом. Но это было не так просто.
Переполнявшие зал гости были столь многочисленны, что двигаться быстро не было никакой возможности.
– Да что с тобой? – спросил Ван Штиллер, которому наконец удалось догнать друга, несмотря на нетвердость походки.
Вместо ответа Кармо отвел его к окну и опустил за собой шторы.
– Ты слышал какой-то странный возглас? – спросил он его.
– Да.
– Что-нибудь он тебе напомнил?
– Совсем ничего, тем более что мы пили портвейн. До остального мне не было дела.
– И все же вряд ли я ошибся.
– Так в чем дело?
– Клянусь тебе, это кричал капитан Валера.
– Гром и молния! – воскликнул Ван Штиллер, мрачнея. – Значит, он здесь! Тогда нам хана!
– Давай его отыщем и не дадим ему смыться.
Оба друга вышли из-за штор и принялись бродить среди танцующих парочек. Затем спустились туда, где корсары, испанцы и девушки с большим упоением отплясывали то болеро, то фанданго.
Проходя мимо какой-то двери, они внезапно столкнулись с командиром гарнизона. Пронизывающим взглядом тот хмуро посмотрел на них исподлобья.
– Похоже, вы скучаете, – сказал испанец, изображая улыбку. – Я что-то не видел вас среди плясунов.
– Мы слишком стары, командир, – ответил Кармо.
Читать дальше