Любовь Воронкова - Сын Зевса (Дилогия)

А по берегам реки пошли боевые отряды Кратера и Гефестиона. Шли, как ходили в поход все эти годы, - конница, фаланги, гипасписты… Лишь одно было удивительным и непривычным: в войске Гефестиона, покачивая хоботом, покорно шагали огромные серые удивительные животные - слоны.

Македонская армия снова тронулась в путь.

Александр долго смотрел, как удалялось от берега его сухопутное войско, отходя в глубь страны. А потом прошел на корму и еще раз мысленно простился с Кеном. Одинокая могила осталась на берегу чужой реки, в чужой земле… Тяжело, тяжело терять близких друзей, даже и тогда, когда они перестали понимать тебя и верить тебе.

Берега медленно проходили мимо, незнакомые, неизвестные… Сначала реку теснили лесистые горные отроги. Потом горы отступили, открылись светлые поля. Отовсюду к берегу бежал народ. Коричневые, полуголые, они толпились по берегам. Они никогда не видели таких кораблей, с разноцветными парусами, они не могли понять, кто эти неведомые люди, плывущие неизвестно откуда… Особенно громкие крики удивления начинались, когда вслед за военными кораблями появлялись суда, на которых стояли невиданные животные - лошади.

На исходе третьего дня, при свете красного вечернего солнца, Александр увидел свои сухопутные войска. Они, как и было приказано, ждали прибытия кораблей, раскинув свои лагеря по обе стороны реки.

Здесь войска остановились. Два дня отдыхали гребцы. Неарх-флотоводец по вечерам писал в своем судовом дневнике обо всем, что произошло с того дня, как он впервые взошел на палубу, записывал свои наблюдения, полученные в чудесной стране - Индии…

Писал по приказу царя походный дневник и Аристобул, кормчий царского корабля. И если Неарх старался держаться только фактов, только виденного своими глазами, Аристобул, увлеченный рассказами туземных переводчиков, нередко давал волю домыслам и фантазиям…

За эти два дня подтянулось и остальное войско. Александр собирал свои военные силы: он получил известия, что по ту сторону устья реки Акесина, впадающего в Гидасп, их ждут опасные воинственные индийские племена маллов и оксидраков. Они уже стоят на берегу с оружием в руках, готовые встретить македонян.

- Они не знают, против кого подняли оружие, - сказал Александр. И зловеще добавил: - Они скоро это узнают.

Маллы ждали нападения с берегов Гидаспа. Только отсюда могут напасть македоняне, потому что за спиной у маллов - пустыня, через которую нет дорог, и Александр не поведет войско через пустыню.

Александр нагрянул именно оттуда, откуда его не ждали. Он провел свое войско через пустыню, вышел прямо к главному городу маллов Агалассе и сразу окружил его. Маллы защищали свою крепость с мужеством, доходящим до отчаяния. Но не смогли защитить, и все погибли.

Теперь больше никто не вставал на пути Александра. Но он не мог уйти, не утолив свою ярость. Македонское войско раскинулось по стране, как губительный пожар. Македоняне гнали маллов, разрушали их города, переходили бурные реки, преследуя их…

Маллы тясячами погибали в битвах, бежали в леса, скрывались в болотах. Ужас шел по индийской земле, и города уже сдавались без боя и открывали ворота, едва македоняне появлялись у их стен.

Александр преследовал маллов в каком-то неистовом безумии.

- Они будут помнить, как поднимать на меня меч!

Он неудержимо бросался в битву, не сознавая опасности; ему ни разу не пришло в голову, что он и сам смертен. И вот случилось так, что из одной осаждаемой крепости Александра вынесли на его собственном щите.

Эта крепость не сдавалась. Александр кричал, приказывая немедленно штурмовать ее.

Македоняне тащили лестницы, приставляли к стенам. Но Александру казалось, что они делают это слишком медленно. Раздраженный этим, он сам схватил лестницу, приставил ее к стене и, не оглянувшись, следуют ли за ним воины, полез наверх. Увидев это, Певкест, щитоносец, бросился следом за царем. За Певкестом поспешил телохранитель Леоннат. Рядом, по другой лестнице, карабкался воин Абрей - вот и вся свита, которая оказалась с Александром.

Добравшись до верха стены, Александр уперся щитом в зубцы и сразу начал битву с защитниками крепости, стоявшими на стене. Царь стоял против врагов один и был виден всему своему войску и всему войску маллов. Дротики и стрелы устремились на него со всех стен, со всех башен. Щитоносцы и телохранители царя, его этеры, в ужасе карабкались по лестницам, торопясь на помощь царю. Но они торопились, толкались, хотели влезть все сразу, и лестницы то одна, то другая рушились под ними.