Илья Куликов - Дружина окаянного князя [исходный файл книги, сращенный с фрагментом ЛитРес, недоформатированный]

– Много?

– Пока нет. Но вот что я, князь, у такого вот человека нашёл. Он ведь сбежать решил, а перед этим по карманам у товарищей прошёлся, во всяком случае, так говорил. Вот, смотри.

Медведко протянул Ярославу серебряную монету. Тот, взяв её, повертел в руках, а затем вернул воеводе. За воровство надо виру собирать или, быть может, даже руку рубить.

Будый отвернулся. Он с ужасом представил, что его бывший воспитанник сейчас снова начнёт свою песню о том, что надобно законы по всей Руси ввести, и окончательно опозорит его. Не княжеское это дело о законах речь вести. Со стыда сдохнешь с таким вот воспитанником.

– Надо наказывать воров. Наказывать, не разбирая, какого они рода. Всякий должен иметь право убить ночного татя на воровстве, но коли уж продержали до утра, то надо судить его, ибо убиение связанного тоже есть преступление, – гневно проговорил князь Ярослав.

– Так это-то понятно, князь. Мы его убили, правда, на рассвете. Словно нутром почуял я, что тебе не понравится, если его днём убивать будут. Так сказать, ночью брал – ночью и пал. Я о другом. Серебряник этот очень похож на монету твоего отца Владимира, только вот смотри, не такая она, – сказал Медведко, – узор на ней иной.

Ярослав взял из рук Медведко серебряник и вновь поднёс его к глазам, при этом не выдержав и опершись рукой на стоящего рядом Будого.

– Это не узор, Медведко. Это надпись. Написано, что это Петрос и это его серебро. Петрос – христианское имя Святополка. Он стал свою монету чеканить. Видимо, монет отца у него нет, а платить ему надо.

– Ну-ка, ну-ка, дай сюда монету, – сказал Будый, беря из рук Ярослава серебряник, – так получается, что Свято-полк кому-то из наших людей серебром платит? Так! А тот, кто её украл, эту монету, ну, в общем, этот трус сможет сказать, у кого он её добыл?

Медведко от души рассмеялся, качая головой – мол, оттуда ещё никто не возвращался.

– Умертвил я его на рассвете, я же сказал.

– А ты, Медведко, и впрямь умом не блещешь. Верно монахи говорят, сила – уму могила. Плоть свою постом смиряй, обжора! Это же надо – умертвил человека, что нам мог бы соглядатая выдать. Это и впрямь надо быть ослом или мулом, чтобы такое совершить! – стал ругаться Будый. – А может, ты и впрямь медведко? Ты из какой берлоги вылез?

– Будый! – остановил разгорающуюся ссору князь Ярослав, увидев, как сжимает кулаки воевода Медведко, который не был столь остёр на язык. – Не о том думать надо. Святополк всё о нас знает и платит за это серебром. Серебром, которое совсем недавно отчеканил, и это он делает от того, что, расточив богатства моего родителя и деда, по правде является бедняком.

– А как же он печенегов нанял? Те за дружбу служить не станут, – сказал посадник Коснятин Добрынин, – сдаётся мне, что это всё не просто так. Чтобы чеканить монету, у него серебро должно быть! Не обеднел князь Киевский, просто хочет, чтобы отныне все видели, что он полновластный государь и даже монета у него своя есть.

– Княже, – задумчиво проговорил Будый, – а может, и нам на ту сторону человека послать? Пусть тоже поглядит, как там Святополк расположился.

– Отправь, воевода. Давно надо было так сделать. Давно.

Трое воинов вели человека, который сопротивлялся и изо всех сил пытался высвободиться.

– Пустите, злыдни! – закричал человек, сделав очередную попытку сбежать.

– А ну рот закрой, будет время – накричишься.

Воины остановились возле шатра воеводы. Тот, кто был несколько поменьше остальных, отвесив пленнику сильный удар по животу, вошёл внутрь.

– Воевода, – поклонившись, произнёс воин, – спой-мали ворога. С той стороны переплыл и пытался следить за нами.

Воевода Ляшко, сидевший на своей постели и жующий копчёное мясо, встал и, неспешно взяв меч, опоясался. Скучно было в лагере. Князь Ярослав переправляться не хотел, и поэтому боя ждать не приходилось. Киевляне ели от пуза, попивали медок и праздно шатались по лагерю. Заставить воинов что-либо делать было сложно, так как не было никакой ни в чём необходимости.

Ляшко уже не раз говорил князю Святополку, что надо перестать слать из Киева припасов и других необходимых вещей с избытком, так как такое довольствие делает воинов ленивыми, но князь наотрез отказался послушать воеводу.

Ляшко вышел на улицу и невольно поёжился. Холодно по утрам, и вон вчера выпавший снежок так и лежит. Со дня на день река замёрзнет. Вот тогда быть битве. Уж поскорей бы, а то ведь вскоре в лагере воины и бражничать начнут.