Эли Берте - Замок Монбрён

Но прежде чем вассалы успели исполнить данное приказание, стройный юноша уже быстро взбежал по крутым скалам соседней горы, куда всадники не могли за ним следовать.

– Поздно! – произнес Монбрён со вздохом.– Молодец прыгает как коза! Ну, что ж? Война так война! Черт бы побрал дураков, потревоживших это осиное гнездо! Теперь нет ни мира, ни спокойствия на моих землях.

Он подал своим людям знак садиться на коней, а сам поехал молча вперед. Замок был не далее как в двух или трех полетах стрелы.

Сир де Кашан с живым любопытством наблюдал за этой неожиданной встречей и, когда очутился опять вдвоем с бароном, не мог удержаться, чтобы не задать ему несколько вопросов:

– Мне кажется, мессир, эта встреча вам не по вкусу! А между тем, клянусь святым Ивом, в лице этого юноши нет ничего страшного. Он больше похож на беззаботного, резвого пажа, чем на воина, привыкшего к боям.

– У вас седые волосы, сир де Кашан,– отвечал Монбрён, который, казалось, из-за неожиданной встречи забыл про свою ссору с незнакомцем,– и вам следовало бы знать, что никогда не надо судить по внешности. Тот, которого вы сравниваете с пажом, имеет львиное сердце, и можно привести не один из его подвигов, которым не пренебрег бы любой из лучших рыцарей Англии или Франции. Он бился во всех сражениях последних времен, и имя его известно по всей стране. Он предводительствует вольным отрядом, которому не найдете равного. Вообразите себе легион сущих чертей, которые, если б не удерживал их этот молокосос, разорили и перевернули бы вверх дном всю провинцию на десять лье кругом.

– В таком случае, мессир, этот сорвиголова и его дружина должны быть для вас не совсем добрыми соседями?

– До сих пор я кое-как уживался с ними. Благодаря помощи, какую случилось оказать им в разных случаях, разбойники оставили мои владения в покое и рыскали исключительно по чужим лесам. Но вот месяца три назад они опять вернулись, и я боюсь, что теперь не так-то легко удастся отделаться от них. К тому же этот капитан Доброе Копье влюбился в мою племянницу, а такая страсть, чего доброго, наделает немало бед.

– Он влюбился в вашу племянницу, говорите вы? Но как же, мессир, могло это случиться? Не вы ли мне сказали, что капитан не бывает у вас и что племянница ваша никогда не оставляет замка?

– Как могло случиться! Черт знает! Я вам, кажется, рассказывал, что однажды, уступив просьбам этой глупой девчонки, я позволил ей поохотиться с соколом вот в этом лесу, что налево. Ее сопровождали только два оруженосца. Я не знал, что еще накануне шайка Доброго Копья раскинула свои шатры на моих землях, иначе никогда не стал бы подвергать племянницу опасности стать добычей этих разбойников. Только она успела переехать через подъемный мост в чистое поле, как от радости пришпорила своего иноходца, понеслась и вмиг исчезла из глаз своих провожатых. Скоро она потеряла дорогу и встретилась с двумя разбойниками, которые ее остановили, рассчитывая на богатый выкуп. Пришлось бы мне поистратиться! Вы знаете, что честь наша не позволяет нам торговаться: сколько запросили, столько и пришлось бы дать. Но вдруг явился атаман разбойников, тот самый молодчик, которого вы только что видели, и приказал тотчас освободить Валерию. Он сам взял ее лошадь под уздцы и провел до самого замка, оказывая племяннице моей величайшее уважение. С тех пор Валерия только и думает, что о капитане Анри, а он в свою очередь не уходит от моего замка, что меня отнюдь не успокаивает. Молодые люди хоть и разлучены, но я уверен, что между ними существует связь, которую я никак не могу обнаружить. Как бы то ни было, я вам открыл свои семейные дела, и вы понимаете, мессир, что страсть этих молодых людей, невинная сама по себе, не может быть мною терпима. Теперь же, когда бог знает по какой неосторожности капитану дали повод объявить мне войну, я ежеминутно могу ждать от него какого-нибудь отважного предприятия.

– Он, верно, объявит себя защитником вашей племянницы?

– Быть может. И того и гляди мы станем обмениваться добрыми ударами.

– Как, мессир? Неужели вы предполагаете, что у этих разбойников хватит отваги приступить к вашему замку?

– Бог их знает,– угрюмо отвечал барон.

Между тем отряд подъехал к заставам замка, и один из всадников протрубил в рожок, приглашая гарнизон рассмотреть и впустить новоприбывших. На этот сигнал тысяча труб и радостных восклицаний отвечали с высоты стен, и барон прервал разговор, чтобы увериться, соблюдается ли в точности весь военный порядок, предписанный гарнизону на случай приближения вооруженного отряда.