Елена Новаженина - Вормхилл

Марта, оседая, медленно сползала вниз. Потом её тело покатилось по камням почти до самой воды. Всё произошло очень быстро.

— Марта! Громкий крик Гаррета эхом прокатился по прибрежным скалам.

Не помня себя, он начал стрелять в англичан. Они ответили тем же. Тут Рордан, вскрикнув, упал.

Молодому капитану не хотелось умирать. Он никого не убил, это Гаррет в приступе ярости уложил обоих солдат. Помощник капитана, его лучший друг, сидел теперь, обхватив голову руками, и раскачивался из стороны в сторону. Рордан был ещё жив, но вряд ли протянет до вечера. Гаррет это понимал. Неожиданная потеря двух близких людей сломила его. По рукам текли слёзы, сердце разрывалось от горя.

В это время в Вормхилле шло ожесточённое сражение. Английские солдаты падали рядами, как подкошенные. Едкий дым от селитры заволакивал холм, скрывая осаждённых. Бирн был и командиром и канониром, стреляя из своего нового орудия. В какой — то момент англичане отступили, но лишь для того, чтобы подождать пополнение. Свежие солдаты противника сменяли уставших, пока те набирались сил. Осаждённым же отдыхать было некогда. Заканчивались боеприпасы, истощались силы, увеличивалось число убитых и раненых.

После четырёх часов упорной борьбы англичанам удалось — таки пробить брешь в стене, занялся пожар. Противник всё теснее сжимал кольцо захвата. Первые смельчаки полезли на стены, но тут же падали обратно, облитые кипятком, либо прыгали с лестниц, которые обороняющиеся сталкивали со стен.

Наступил критический момент. Бирн оглядел людей, оставшихся в живых, и дал знак уходить. Расчищая пушечными выстрелами дорогу, граф Коннел помог нескольким мужчинам уйти из замка. Рядом с ним остался Леон, который не за что не хотел покидать Вормхилл, да Шон кузнец. Но вскоре одна пуля подкосила Леона, а другая кузнеца. Бирн остался один.

Волк, подойдя к стенам замка, начал осматриваться. Он видел, как под прикрытием огня группа мужчин вышла из поместья. Джорджии среди них небыло.

— Неужели она внутри. Только бы осталась жива, — думал Волк пробираясь среди дерущихся выше по холму.

Ирландское войско давно вступило в бой. Люди сражались отчаянно, но оказались зажатыми между уже воюющими под стенами и новыми частями подкрепления англичан.

Ирландцев становилось всё меньше. Конан, раненный двумя выстрелами, упал. На него сверху падали тела убитых товарищей. Битва близилась к завершению.

Волк с отвращением обходил трупы. Он вытащил за ноги Конана, и, тряся за плечи, спросил:

— Где твоя жена? Где Джорджия?

Рейд ещё дышал. Он с трудом открыл глаза.

Долго глядя на Волка и пытаясь понять, кто это, Конан неопределённо кивнул головой, как показалось Волку, в сторону Вормхилла. Перед глазами Рейда всё поплыло, и он потерял сознание.

Бирн, стоя на стене охапками сбрасывал англичан вниз. А они, как муравьи ползли на стены со всех сторон. Видя, что для него всё закончилось, Бирн спустился со стены и, взяв в руку горящий обломок доски, поджидал, пока англичане окружат его. Другой рукой исполин орудовал тяжёлой дубинкой, выжидая время. Когда солдаты неприятеля окружили его плотной толпой, Коннел бросил горящий обломок в чан с селитрой. Раздался мощный взрыв, Всё взлетело на воздух. Погибая сам, Бирн отправил вслед за собой больше двух сотен солдат, находящихся вне и внутри каменных стен.

Огромной взрывной волной большую часть английской армии отбросило назад.

Волк, спустившийся к тому времени к подножию холма, почувствовал удар в спину, и отлетел на несколько метров. Придя в себя, он понял, что это было. В душу пробрался леденящий холодок. Он смотрел на обломки стен, на то место, где, когда то находилось одно из лучших, укреплённых поместий старой Ирландии.

— Ничего не осталось не от Вормхилла, не от Бирна, — подумал он.

Вдруг ужасная мысль пронзила сердце:

— Джорджия! Выходит она тоже погибла.

С годами чувство Волка, испытываемое к Джорджии, изменилось. Он уже не просто хотел обладать недосягаемым, или доказать своё превосходство. Волк, по своему, любил её, как может любить человек с огрубевшим сердцем, давно не знавшим ласки.

Издав истошный вопль, он побежал в сторону береговых скал.

Джорджия, сидя в одной из лучших кают на «Виктории», рассказывала детям о героях-рыцарях. Гертруда находилась рядом.

— Я тоже буду рыцарем! — воскликнул маленький Леон.

— Главное, сынок, что б ы ты в любых обстоятельствах оставался христианином, а значит человеком, — Джорджия погладила сына по голове. Дети Гертруды и мальчик сирота Патрик, внимательно её слушали. В их глазах было столько искреннего доверия.