Сергей Алексеев: Арвары. Книга 2. Магический кристалл

И в тот же миг, представив себе гигантскую статую, возвышающуюся над Тибром и всем Ромеем, ощутил обжигающее, юношеское вдохновение. Вот что может смирить и даже унизить гордый варварский нрав Авездры!

В последние месяцы, готовясь к приему царевны, император вынужден был часто беседовать, а иногда и спорить, с зодчими, поэтому, в достаточной степени овладев сей наукой, он сразу же рассчитал, что поставить колосса так, чтобы он упирался ногами в противоположные берега, невозможно из-за чрезмерно широкого русла реки. Однако чуть ниже причала три века назад, при Сервии, был построен мост через Тибр, рухнувший под собственным весом из-за слишком тяжелых украшений и ростральных колонн. И теперь посреди стремительных вод до сей поры высится мощная каменная опора, которую облюбовали чайки.

Император знаком подозвал комита Антония и молча подвел его к древнему створу разрушенного моста.

— Здесь, — сказал будто бы между прочим, — должен стоять колосс в лучистом венце. Чудо света с острова Родос.

Стареющий полководец и придворный интриган Антоний, служивший еще прошлому, свергнутому императору и немало потрудившийся для восхождения Юлия на престол, нередко охлаждал резвость августа, уравновешивая тем самым пылкую молодость и мудрость прожитых лет. Тяжелый и громоздкий, он внушал уверенность и являл собой олицетворение надежной, непоколебимой опоры, хотя при ходьбе припадал на ногу с искалеченным палицей варвара коленным суставом.

— Греки воздвигали изваяние Митры не один год. Артаванская Сокровищница прибудет со дня на день.

— Меня более волнует, сколько потребуется денег, чтобы заплатить за листовую медь. И что еще можно продать из императорских хранилищ.

— Родосский колосс простоял очень короткое время. Всего несколько лет. Он рухнул, потому что был набит обыкновенной глиной.

— Пусть ромейский простоит несколько дней. Даже пусть низвергнется сразу после того, как корабли Авездры пройдут между его ног.

— Воздвижению Митры воспротивятся жрецы Мармана. Будут снова грозить проклятием, возмутят сенаторов, которые и так ропщут из-за этих приготовлений.

— Восхищенный возглас Авездры затмит и ропот богов.

У комита не нашлось возражений, и он тотчас подозвал к себе архитекторов и скульпторов, бывших в свите.

И в это самое мгновение внимание Юлия привлек одинокий всадник, скачущий к пристани. Улицу, по которой должна проехать царевна, восстановленную и украшенную, давно освободили от народа, выставив караулы во всех переулках, поэтому стук копыт по пустынной мостовой напоминал бой тревожного барабана. Кроме гонца со срочным известием, никто бы не посмел ступить на отмытую мостовую.

Последние месяцы император, занятый мыслями об Артаванской Сокровищнице, пребывал в постоянном напряжении, подспудно ожидая неприятностей, хотя пока все шло в полном согласии с условиями Низибисского договора. Требовались немалые усилия, чтобы хранить высокородное презрительное спокойствие, никак не показывая ежечасной внутренней взволнованности. Поэтому, когда всадник, спешившись за сто шагов от свиты, побежал к комиту, а его голодная худая лошадь начала объедать листья подстриженного дерева, Юлий нарочито равнодушно отвернулся.

— Корабли Артаванской царевны встали в проливе, — через минуту доложил Антоний: — Сама Сокровищница сошла на берег и отправилась на верблюдах в глубь Сардинии. С ней когорта верховой стражи. А охраняют суда пешие воины числом до сотни.

Путешествие Авездры в Ромею и без того вызывало по крайней мере недоумение. Преодолев долгий горный путь от озера Ван, она прошла через сирийскую пустыню в Киликию, где ее ждали закупленные слугами корабли, но сначала морем отправилась в Египет, затем остановилась на Сицилии и, вместо того чтобы плыть прямым путем к устью Тибра, неутомимая дочь Артаванского царя теперь оказалась на Сардинии…

О цели ее перемещений в границах империи можно было лишь гадать: вело ли ее простое варварское любопытство, или это были восточные хитрости, коими она оттягивала прибытие в столицу, возможно, не желая до срока показывать своих истинных намерений и зная, что есть соглядатаи, но не исключено также, что царевна осматривала свои будущие владения.

— Откуда на Сардинии верблюды? — только и спросил Юлий.

— Царевна всюду возит их с собой, — ответствовал комит. — Полагаю, мы скоро увидим караван верблюдов на улицах столицы. Ты помнишь, август, как мерзко воняют эти животные?