Олег Ракитянский - Василий Недайкаша. Агент под псевдонимом Жук

В сведениях, предоставляемых «Жуком» в отношении своего агентурного аппарата, созданного на территории Украины, были в первую очередь заинтересованы украинские чекисты, чем и объясняется их письменный стиль «просителя» продолжить работу с «Жуком».

Радикальный подход Слуцкого к вербовке «Жука» и жесткие условия по предоставлению им всеобъемлющей информации тем более непонятны, если принять во внимание, что всего лишь 3 месяца назад (в октябре 1933 года) во Франции разразился громкий шпионский скандал, подхваченный прессой всей Европы. Причиной очередной антисоветской истерии явился факт ликвидацией французской контрразведкой одной из нелегальных резидентур советской военной разведки. В числе арестованных оказались резидент и большая группа иностранных агентов. После чего пришлось срочно законсервировать агентуру Разведывательного управления Красной армии в Великобритании и США, отозвать некоторых посольских разведчиков [20] Папчинский А.А, Тумшис М.А. Щит, расколотый мечом. НКВД против ВЧК. М.: Современник, 2001. стр. 272. .

Не знать об этом «Жук» не мог. И вот в этой атмосфере мы начали ему в ультимативной форме ставить свои условия сотрудничества?! А ведь ему не представляло особого труда сообщить в полицию о вербовочном подходе ОГПУ и тем самым заработать благосклонность, а возможно, и иные привилегии со стороны французских властей в плане натурализации в стране пребывания.

Однако он пошёл на вторую встречу без всякого желания «обмануть ОГПУ». Она состоялась 11 февраля 1934 года на ферме «Жука» в районе г. Бордо. На ней В.Д. Недайкаша предоставил устную информацию об агентурном аппарате ОГПУ в Польше (Лазаревском, Городянике, Галинском, в Константинополе — Забелло). Последний одновременно являлся резидентом 2-го Отдела. В отношении Городяника и Галинского дополнительно информировал, что «…эти известны полякам и Змиенко, но к ним применена т. н. английская система. Не трогать, а ликвидировать, когда нужно. Их знают, обеспечено за ними наблюдение. Если их ликвидировать, будут посланы другие, о которых могут узнать нескоро…» Сообщил сведения о резидентах 2-го Отдела (указал, что они находятся в Ленинграде, Харькове и Москве, фамилий не назвал, но указал места работы) и о курьере (назвал фамилию Берещенко), которые были подготовлены им и оставлены на территории СССР, прежде всего на Украине.

Далее информировал, что агенты 2-го Отдела и «Двуйки» перебрасываются на территорию УССР через приграничные контрольные пункты, которых на период 1933 года насчитывалось четыре (до 1930 было шесть). В частности, Ровно, Корец, Острог и Кременец. Все дела агентов, как и их карточки, хранятся на квартире В. Змиенко, и к ним никого не допускают, только с разрешения последнего. За каждым пунктом закреплено около 100 возможных агентов, которые его могут пересекать. Агенты имеют личные номера, а не псевдонимы. На каждом пункте количество номеров различно, но общее их количество на лето 1933 года составляло 380 человек. То есть 380 агентов.

Что особенно важно, в конце встречи «Жук» заявил, что: «… я вам могу одну немецкую линию дать, с которой мы работали» (выделено. — О.Р. ) [21] ГДА СЗРУ, ф. 1, спр. № 7246, т. 1, арк. 57–60, 68. .

Данные материалы вызвали живой интерес в ОГПУ, и по указанию Слуцкого 9 марта 1934 года в Киев ушла очередная директива: «…считаем, что сведения “Жука” необходимо проверить путём частичной реализации данных им материалов» [22] ГДА СЗРУ, ф. 1, спр. № 7246, т. 1, арк. 61 (Приложение № 5). .

Что понимается под «частичной реализацией»?! Только одно — приступить к перепроверке и установлению агентуры 2-го Отдела в СССР. В необходимых случаях локализовать её и ликвидировать.

Это означает только одно: В. Недайкаша выдал совершенно секретные сведения об агентах 2-го Отдела ГШ УНР. Даже если данное действие он совершил по указанию В. Змиенко, чтобы внедриться в агентурный аппарат советской разведки, оба они совершили государственную измену УНР и в случае обнародования этого факта подлежат ликвидации, но не 2-м Отделом, а «Двуйкой», которая является контролирующим органом.

Таким образом, руководством ОГПУ было признано, что «Жук» пошёл на сотрудничество и предоставил первичную информацию для проверки, чтобы мы убедились в его искреннем желании работать с нами. Очевидно, что наш сотрудник разведки в Париже «Панас» был гораздо в большей степени убеждён в возможности привлечения к сотрудничеству «Жука» и получения от него крайне ценных сведений. Поэтому решился вместе с резидентом «Петром» в конце сообщения изложить и свою точку зрения: «…Если мы поставим резко ребром вопрос перед “Жуком” о его работе для нас, то можем с уверенностью сказать, что мы вряд ли что-либо от него получим. Считая, что “Жука” всё же можно будет использовать, мы приняли все меры к тому, чтобы он начал хотя бы немного говорить, надеясь таким образом втянуть его в работу и получить от него все материалы. Руководствуясь впечатлением, которое он произвёл на нас . Мы полагали, что полезным было бы, в случае положительной проверки первых его сведений, выдать ему небольшой аванс в виде поощрения. Но, поскольку имеется ваше указание, противоречащее нашему мнению, мы, безусловно, приняли все меры к тому, чтобы “Жука” заполучить, не нарушая ваших указаний (выделено. — О.Р. ). Однако должны отметить, что мы намеревались выдать аванс под получение детальных оперативных материалов в письменном виде и, в зависимости от их качества, по нашему предварительному определению. Ждём ваших указаний. Петр» [23] ГДА СЗРУ, ф. 1, спр. № 7246, т. 1, арк. 71. .