Тем временем дела в ВСУ и ВОХИМУ РККА шли своим чередом.
За год с апреля 1928 года, когда был создан ИХО, И. М. Великанов вряд ли нашел свое творческое место. Работы по созданию самого биологического оружия проводили Е. И. Демиховский и Н. Н. Гинсбург и вели это дело вполне успешно. С другой стороны, сам И. М. Великанов, имевший квалификацию и вкус скорее к созданию вакцин против опасных инфекций, смог отчитаться за год лишь за создание сыворотки против заболевания газовой гангреной и отравления токсином ботулизма. Ну и одновременно с отчетом он поставил вопрос о предоставлении ИХО нового большого помещения для создания вакцин против биологического оружия с одновременным превращением в самостоятельный бактериологический институт [97]. Начальник ВОХИМУ Я. М. Фишман сформулировал эту идею более четко и вполне прагматично: «Необходимо, чтобы ВСУ организовало сывороточное отделение или отпустило бы ИХО средства для этого» [110].
Однако И. М. Великанов пошел по иному пути. Вместо того чтобы создавать средства защиты Красной армии от биологического оружия вероятного противника в самой армии «с чистого листа», он предложил более «практичное» решение — за счет оголения гражданского здравоохранения. В апреле 1929 года И. М. Великанов выступил с инициативой о передаче в ведение Красной армии Бактериологического института Наркомздрава РСФСР, разумеется поставив во главе и института, и каждого отдела по бактериологу — члену партии и подчинив его непосредственно ВСУ РККА [111]. Когда эта идея не прошла, в сентябре 1929 года он предложил новую — изъять из ведения Наркомздрава и передать в ВСУ Красной армии Институт оспы, располагавшийся в имении Власиха, что в 40 км от Москвы по Можайскому шоссе, предварительно выселив оттуда работников самого института [112]. Эта идея уже получила развитие.
В конце марта 1930 года И. М. Великанов добился аудиенции у К. Е. Ворошилова и изложил ему свое видение расширения работ «по изучению методов ведения бактериологической войны», а заодно и решения своих личных дел [113]. Однако в первой половине апреля высшее руководство Красной армии после тщательного обсуждения проблемы решило не класть все яйца в одну корзину и задачи ВОХИМУ и ВСУ четко разграничить [114]. В отношении работ по биологическому оружию было решено поступить так же, как и в случае химического оружия — поиск средств биологического нападения оставить за химиками (ВОХИМУ), а создание средств защиты от биологического оружия возложить на медиков (ВСУ). Тем не менее даже после столь четкого решения 17 апреля 1930 года «наверх» была подана докладная записка трех лиц, подписавшихся бактериологами — членами ВКП(б) (это были Н. Л. Блюменталь, И. М. Великанов и Л. Г. Рапопорт), которые после обычной констатации («работа по подготовке к будущей бактериологической войне должна идти по линии возможности применения известных нам микробов») сообщили, что, по их мнению, «разделение работ по военной бактериологии по различным ведомствам является… нецелесообразным и вредным для дела» [115]. Однако и этот демарш не имел успеха.
Так в начале 1930 года в ВСУ была создана специальная Военная вакцинно-сывороточная лаборатория (ВВСЛ). Разместилась она в имении Власиха недалеко от станции Перхушково (Московская область) и на первых порах была ориентирована в основном на решение оборонительных задач биологической войны. Руководителем стал И. М. Великанов, который перешел из ИХО РККА. Публике он был известен, впрочем, не как начальник секретной лаборатории по биологическому оружию, а как заведующий кафедрой микробиологии I МГУ и член ВКП(б) с 1919 года.
Однако с самого начала своей новой работы, то есть уже с апреля 1930 года, И. М. Великанов начал предлагать руководству армии объединение оборонительных и наступательных работ по биологическому оружию «в одну лабораторию под общим руководством». Оказывается, «работа должна производиться как по линии обороны, так и по линии нападения, причем обе части этой работы должны быть теснейшим образом связаны друг с другом, ибо являются двумя сторонами одного и того же дела» [115]. Впрочем, замнаркома обороны И. П. Уборевич, лично посетив лабораторию ВВСЛ во Власихе в сентябре 1930 года, обнаружил не столько микробиологические достижения, сколько обыкновенный беспорядок, и потому он распорядился приостановить работы до наведения порядка [116].
В следующем году, впрочем, у новой лаборатории появились и достижения — сыворотка для борьбы с заболеванием газовой гангреной [117], средство для борьбы с туляремией [118].
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу