Катя Федорова - О том, что есть в Греции

Ингредиенты:

2 яйца комнатной температуры

250 г муки с разрыхлителем

1 чайная ложка разрыхлителя для теста дополнительно

180 г сахара

200 мл растительного масла

100 мл свежевыжатого апельсинового сока

ванилин

цедра 1 апельсина

Для начинки:

мякоть 1 апельсина

свежевыжатый сок ½ апельсина

цедра ½ апельсина

2 столовые ложки сахара

5 столовых ложек воды

1 палочка корицы

1 столовая ложка кукурузного

крахмала

• В первую очередь подготавливаем начинку. Мякоть очищенного апельсина режем на маленькие кусочки и кладем в небольшую кастрюльку.

• Туда же отправляем сахар, воду, корицу, цедру. Варим на среднем огне, пока вода почти вся не испарится. Затем добавляем разведенный в ложке воды кукурузный крахмал, оставляем еще немножко прокипеть, чтобы начинка окончательно загустела. Отставляем ее в сторону.

• Дальше готовим обычный кекс. Смешиваем в глубокой миске муку с ванилином, цедрой и разрыхлителем. В другой миске взбиваем яйца с сахаром до мягких пиков.

• Соединяем мягкими, но энергичными движениями взбитые яйца с мукой, попеременно добавляя растительное масло и апельсиновый сок.

• Смазываем маслом форму. Я использую под этот кекс небольшую форму размером 20 см. Кекс сильно поднимется, поэтому советую брать форму с высокими стенками.

• На дно формы выкладываем ложкой половину теста – оно получается довольно жидкой консистенции, как густая сметана. Потом сверху осторожно размещаем начинку – равномерно, но так, чтобы она не выливалась за края. Заканчиваем сборку, выкладывая сверху остаток теста.

• Ставим в прогретую заранее до 170 °C духовку. Выпекать кекс следует примерно час.

Крестной мужа 98 лет. Мы обычно приезжаем к ней в гости без предупреждения: Йоргос говорит – зачем звонить, куда она пойдет? Но раза два пришлось-таки расцеловаться с дверью – крестная бодрилась по магазинам и церквям. Встречает нас каждый раз так, будто сидела и ждала. Одета тщательно, как ее ровесница, английская королева. Чулочки, домашние туфли, юбка бонтонной длины, свежая блузка. Комнаты в ее квартире всего две – маленькие, как будто игрушечные. Ни пылинки. Мебель старомодная, опрятная – завернута в белоснежные чехлы. Музейная чистота. Если нечаянно упадет на пол микроскопическая соринка – режет глаз, как нечто инородное, муха в сметане. В буфете расставлены в шахматном порядке намытые рюмки, бокалы толстого недорогого стекла, пара фарфоровых уродцев, розетки под варенье. В ванной комнате ровно шесть предметов: зубная щетка, мыло, зубная паста, гребешок, шампунь и губка. Тотальная аскеза.

Книжек в доме нет – один только раз я заметила житие в бумажной обложке с закладкой в середине.

Сама старушка – огурцом. Зрение – единица, сознание острое, как у резидента. Каждый, кто пытается разговаривать с ней специальным голосом, каким говорят с очень пожилым человеком, сам выглядит круглым дурнем. Крестная наша – весьма обеспеченная дама. Даже можно сказать смело – богатая. Но живет вот так – модерато, с сильным заносом в бедность. А могла бы в церковь не пешком ходить, а на такси ездить. Питаться клубникой со сливками в январе. Купаться в роскоши. Ан нет. Она даже прислугу не берет, ведет свое маленькое хозяйство сама. Я сначала засомневалась в ее образе жизни – скучновато. Без страстей, без увлечений. А потом подумала: а может, это она и есть – настоящая жизнь, в чистом виде, без примесей? Какой ее настоящий вкус? Никто не знает. Умеренность – привилегия серьезней депутатской, доступна не каждому. Крестная получает наслаждение от каждой минуты. От каждого вздоха. От глотка воды. Ни вино, ни карты, ни соус тартар, ни любовники, горячие и сладкие, как пирожки, ее не интересуют. Она просто любит жить. И жизнь уже почти сто лет отвечает ей взаимностью.

Автобусы в нашем пригороде ходят нечасто, но по расписанию.

Поэтому я всегда точно знаю, с кем поеду. По четвергам в 16.05 вместе со мной в автобус садятся две уборщицы. Они работают в доме престарелых, что напротив. Выбеленные локоны, яркие куртки, руки пахнут хлоркой. Лица разрушены едкой праной жизненного опыта так, что черты, выданные при рождении, уже толком не разглядеть.

Портрет Дориана Грея в действии. Бытовая алхимия, подробности жизни.

Мне не слышно, что они говорят, но по куцей мимике разборчиво прогнозируются слова, которыми они обозначают производственные проблемы: вывоз мусора, дефицит чистящих средств, наезды начальства.