Дмитрий Карасюк - В тени истории. 33 способа остаться в веках, не привлекая лишнего внимания

В сентябре 1934 года мужчина, говоривший с немецким акцентом, расплатился на автозаправке 10-долларовым золотым сертификатом, номер которого значился в списке, распространённом полицией. Его задержали. Дома у плотника Бруно Гауптмана, нелегального эмигранта из Германии, обнаружили $15 000 из выкупа Линдберга. На стене кухни нашли написанный карандашом домашний телефон посредника Кондона, а экспертиза доказала, что одна из перекладин лестницы, использовавшейся при похищении, была сделана из доски, лежавшей на чердаке Гауптмана. Эксперты подтвердили, что записки с требованием выкупа писал Гауптман. Улик было множество, но все – косвенные. Гауптман яростно отпирался. Он утверждал, что деньги ему оставил знакомый (уже умерший на момент ареста плотника), а происхождение надписи и доски ему неизвестно. Суд над ним начался 2 января 1935 года. Адвокаты защищали немца из рук вон плохо. Когда Линдберг, давая свидетельские показания, заявил, что голос подсудимого – это тот самый голос, который он слышал два года назад на кладбище в Броннксе, всем стало ясно, что судьба Гауптмана решена. Его приговорили к смертной казни, апелляцию предсказуемо отклонили, и 3 апреля 1936 года Бруно Гауптмана усадили на электрический стул. Он так и не сознался в преступлении, и до сих пор периодически поднимается вопрос о его виновности.

Ещё во время рассмотрения апелляции супруги Линдберги с сыном Джоном, родившимся через пять месяцев после похищения Чарли-младшего, уехали в Европу. Американской публике это не понравилось. Она понимала, что Линдберги страшно устали от шумихи вокруг их семейной трагедии, но зрителям хотелось досмотреть эту драму до самого конца, а главные герои в кульминационный момент вдруг убежали со сцены. Некоторые газеты в досаде даже высказали абсурдное, но сенсационное предположение: не сам ли Линдберг убил своего сына? Сенсация быстро увяла, но осадочек в душе публики остался. Ещё больше американцам не понравилось то, как Линдберг вёл себя в Европе. По поручению ВВС США он знакомился с авиационными достижениями нацистской Германии и шумно ими восхищался. Во время открытия берлинской Олимпиады он сидел на одной трибуне с Гитлером, а Геринг наградил коллегу-пилота орденом Германского орла. Американской прессе всё это не понравилось.

После начала Второй мировой войны Линдберг стал горячо выступать за невмешательство США в европейские события. Президент Рузвельт имел противоположную точку зрения, и в знак протеста полковник Линдберг демонстративно подал рапорт об увольнении из ВВС. В журнале Collier's в начале 1941 года он напечатал статью, в которой назвал три силы, тянущие США в пекло заокеанской бойни: английские союзники, правительство Рузвельта и «еврейское лобби, контролирующее нашу киноиндустрию, нашу прессу, радио и правительство и представляющее серьёзную угрозу для нации». Такого задетые за живое американские массмедиа не могли простить даже национальному герою. Против Линдберга развернулась мощнейшая кампания. Его клеймили как нациста, фашиста и предателя, переименовывали улицы, названные в его честь. Переменчивая американская публика демонстративно отвернулась от недавнего кумира.

От своих взглядов на нейтралитет Америки Линдберг отказался после нападения Японии на Пёрл-Харбор. Он попросился назад в военную авиацию, но ему отказал лично Рузвельт. Тогда в 1944 году пилот купил в военторге лётную форму и принял участие в кампании на Тихом океане как частное лицо. Он совершил около 50 боевых вылетов, причём, если бы он попал в плен, ему бы грозила участь шпиона или партизана. Участие Линдберга в разработке системы автопилота несколько смягчило категоричность командования ВВС США. После войны он как эксперт обследовал авиазаводы побеждённой Германии, позже служил в должности консультанта начальника штаба ВВС, участвовал в разработке Боинга-747. В 1954 году ему было присвоено звание бригадного генерала.

Любовь публики к себе Линдберг так и не вернул. Да, его вторая книга «Дух Сент-Луиса» удостоилась в 1953 году Пулитцеровской премии, но разошлась гораздо меньшим тиражом, чем первая. Неудивительно, что на склоне лет Линдберг ударился в некоторую мизантропию и посвятил себя охране животных и окружающей среды. Бывший легендарный пилот теперь утверждал, что «птицы важнее самолётов» и боролся за безопасность не авиапассажиров, а гренландских китов.

26 августа 1974 года Чарльз Линдберг умер от рака. По предсмертному указанию в могилу его положили в рубахе и брюках из хлопка, без ремня и обуви, чтобы ни одна вещь искусственного происхождения не смогла загрязнить почву гавайского острова Мауи, где покоритель Атлантики обрёл последний покой.