Александр Бушков - Русский Шерлок Холмс [История русской полиции] [litres]

В Константинополе Кошко, в отличие от многих других русских беженцев, быстро нашел себе занятие: через английские оккупационные власти (в Турции, воевавшей на стороне Германии, тогда размещались войска нескольких держав-победительниц) добился разрешения на открытие частного сыскного бюро. Капиталов не нажил, но на жизнь и прокормление семейства хватало. Среди его «дичи» попадались и те самые уголовники, сбежавшие из Крыма в офицерской форме. Поскольку Кошко был опытным профессионалом, известность и репутация бюро росли, клиентов приходило все больше, соответственно, росли заработки…

И вдруг все рухнуло. Первый президент Турецкой Республики Мустафа Кемаль Ататюрк – незаурядная историческая персона. Именно он избавился от оккупантов и собрал в единое государство едва не раздерганную на кусочки страну. Однако в значительной степени он этим был обязан большевикам, передавшим ему немало оружия и золота. «Левым» он не был ни в малейшей степени – «дружба» с Советской Россией была основана на взаимной выгоде: Ататюрку требовались деньги и оружие, а большевиков, как некогда Российскую империю, крайне интересовали Босфор и Дарданеллы. Что любопытно, на постаменте памятника Ататюрку в Стамбуле и сегодня можно увидеть среди изображений его ближайших сподвижников и барельеф М. В. Фрунзе, знаменитого подпольщика, в Гражданскую – известного полководца, а потом одного из главных посредников (если не самого главного) в советско-турецких отношениях.

Ради поддержания этих дружеских отношений Ататюрк стал методично выдавливать из страны русских эмигрантов. Прошел даже слух, что все они будут выданы большевикам. В 1923 году Кошко с семейством пришлось бежать во Францию, где он получил политическое убежище.

Частных сыщиков во Франции хватало и своих. После долгих мытарств Кошко удалось устроиться… приказчиком в торгующий мехами магазин, но тут уж выбирать не приходилось. «Король русского сыска», по его собственным словам, вел «серенькую, бесцельную, никому теперь не нужную жизнь»…

Там, во Франции, он и написал три книги воспоминаний – «Очерки уголовного мира». Собирался писать и о своей службе в Крыму, и о константинопольском сыскном бюро, но, к величайшему сожалению, не успел. Книги наверняка получились бы интереснейшие, как и «Очерки», но Кошко умер в 1928 году, успев увидеть лишь первый том вышедших из печати «Очерков» (второй и третий вышли в том же французском издательстве в следующем году).

«Очерки» вскоре были переведены на французский, польский, испанский и немецкий, часть рассказов была издана в Англии. Однако на родине имя Кошко надолго было отправлено в забвение, как и имя Путилина. Причина проста: Кошко считался не только «цепным псом самодержавия», но и «махровым белогвардейцем» – из-за службы у Врангеля. «Очерки» изданы в России только в начале нынешнего столетия…

События 1905–1907 годов в России все же не достигают по масштабам Смутного времени начала XVII столетия, но больше двух лет страну лихорадило и трясло, плющило и колбасило. Вооруженный мятеж в Москве, разгул терроризма и боевых дружин радикальных партий, не одних только большевиков, прокатившиеся по всей империи крестьянские бунты, когда помещичьи имения горели, как пучок соломы… Полиция, как уже говорилось, просто-напросто была не обучена бороться с массовыми беспорядками. На подавление бросили гвардейские и армейские части, а они, обладая специфическим, чисто военным опытом, наломали немало дров, расстреливая направо и налево и правого и виноватого (что ох как аукнется в Гражданскую, когда крестьянство в массе своей будет поддерживать кого угодно – красных, махновцев, антоновцев, всевозможных «зеленых», многочисленных «батек», но только не белых, не «офицерье»).

И если бы полиция печально «отличилась» только бессилием и неумением… Порой обстояло еще хуже. Несколько примеров по одной только маленькой Грузии. В Кутаиси один из приставов подписал петицию с требованием созыва Учредительного собрания (главное требование как радикалов, так и либералов). Остался в должности и даже пошел на повышение. Чему тут удивляться, если его начальник, пристав Кутаиси и Кутаисского уезда, поддерживал тесные связи с революционным подпольем, снабжая его секретной информацией своего ведомства. В Гори уездный начальник (опять-таки полицейский чин) создал совершенно незаконный вооруженный отряд человек из двадцати, под командой ухаря, состоявшего в розыске за то, что не так давно командовал боевой дружиной социал-демократов. Именно этой компании иные сотрудники Охранного отделения приписывали ограбление Душетского казначейства, а некоторые считали, что ограблением руководил сам уездный начальник. Князь Джандиери, сделавший неплохую полицейскую карьеру, от уездного начальника до начальника Сухумского окружного полицейского управления в чине генерал-майора, на всех ее этапах поддерживал тесные связи с революционерами. Тифлисское охранное отделение получило сведения от своей агентуры, что помощник местного полицмейстера состоит в партии социал-демократов и укрывает революционеров. Дело было в 1908 году, но означенный субъект так и оставался в должности вплоть до Февральской революции. Кто бы их прессовал, если, к примеру, о прокуроре Кутаисского окружного суда то же охранное имело точные сведения, что в декабре 1905 года он самолично участвовал в постройке баррикад? Но остался на своем посту…