Рашит Халилуллин - Ада

Наконец улицы города опустели. Лишь ветер лениво гонял вдоль тротуаров какие-то бумажки. Жители попрятались по домам. Еще были живы те, кто помнил оккупацию во время гражданской войны, и заранее прятали все самое ценное. А были и такие, кто откровенно радовался приходу немцев.

– Ада, – возбужденно подскочил Витька. – Пошли с нами. Там райком совсем пустой стоит. Даже сторожа нет.

Стайка мальчишек сорвалась с места и помчалась по улицам. Во дворе райкома партии в самом деле было пустынно и тихо. Ни одного человека вокруг. Они тихо зашли через открытые двери и пошли по просторным комнатам. Всюду валялись кипы бумаг, шкафы были раскрыты. Под ногами сторожко хрустели груды непонятного мусора.

– Пошли на крышу. – Сказал Семка, лениво ковыряя в носу. – Посмотрим, что вокруг делается.

Его предложение было принято единогласно. Стайка ребят пересекла длинный коридор и по узенькой, привинченной к стене лесенке, поднялась на чердак, откинув в сторону тяжелый люк.

Один за другим компания поднялась на чердак. Косо пробивались лучи солнца, проникая через небольшое слуховое окно, подсвечивая пыль, лениво клубящуюся от неосторожных движений. Слышалось негромкое воркование голубей, сидевших под самой крышей.

При виде голубей у Гошки разгорелись глаза. Птицы сидели на стропилах, с любопытством поглядывая на ребят своими блестящими, круглыми глазами.

– Давайте голубей наловим. – Предложил Гошка, жадно посматривая на птиц. – Можно будет их Миронычу продать, с Зачатьевской.

– Да ну, – сплюнул в пыль Семка. – Все равно он нормальной цены не даст. В прошлый раз, когда ему пару хохлачей притащили, сказал что ворованные и вообще не хотел ничего давать.

– Ага. – Поддержал его Витька. – А мне их брат подарил.

Со двора послышалось тарахтение нескольких моторов. Ребята наперебой прильнули к небольшим щелям, жадно пытаясь разглядеть хоть что-нибудь.

Во дворе стояло несколько мотоциклов зеленого цвета, вокруг которых ходили люди в непривычной сероватого цвета форме, с незнакомыми автоматами через плечо. Они лениво оглядывали здание, рассматривая его сверху донизу. Внезапно один из них, что-то гортанно выкрикнул и со смехом указал на крышу. Другой махнул рукой, и тогда он поднял автомат и дал очередь по крыше.

Мальчишки врассыпную бросились от пуль, застучавших по крыше. Они пересекли чердак и выбрались через слуховое окно на крышу. С другой стороны здания торчала пожарная лестница. Никто не помнил, как они спускались с крыши и бежали прочь от райкома.

Остановились только когда добежали до речки, попадав на песок.

– Вот гады. – Тяжело дыша, едва выговорил Семка. – По людям стреляют.

– Ага. – Подтвердил Витька. – Чуть-чуть в нас не попали.

– Не-е. – Так же отплевываясь, отрицательно помотал головой Гошка. – Это он не по нам стрелял.

– А по кому ещё? – Огрызнулся Семка. – По нам и стрелял. Больше не по кому было.

– Он выше, по крыше стрелял. А не по чердаку. – Не отступал Гошка. – У меня дядя охотник – я знаю.

– Там, на крыше, флаг висел. – Сказала Ада. – Может он по нему стрелял?

– О, Ада. А ты что, совсем не испугалась?

– Нет. – Пожала плечами девочка. – Чего пугаться? Он же нас все равно не видел.

– Вот что, – рассудительно сказал Витька, – поднимаясь с песка и отряхивая брюки. – Пойдемте-ка по домам. В такое время лучше быть дома.

Гошка ехидно улыбнулся.

– Что, Витенька, боишься мама беспокоиться будет?

Витя смерил Гошку спокойным взглядом своих серых глаз.

– Да, боюсь. – Неторопливо ответил он. – Я, в отличие от тебя, не хочу мать беспокоить. Она у меня и так болеет. Зачем я буду ей лишние хлопоты доставлять?

Витя ещё раз неторопливо оглядел всех, повернулся и направился в проулок, ведущий на улицу. За ним потянулись и все остальные.

Ада забежала домой, приплясывая от нетерпения. Ей не терпелось поделиться увиденным. Родители были дома. Даже папа, хотя он никогда так рано не приходил домой никогда.

– Что делать будет, Хаим? – Тусклым голосом спросила мама.

Отец, сидевший за столом, тяжело поднял голову и пристальным взглядом посмотрел на мать.

– Что-нибудь придумаем, Анна, – успокаивающе сказал он.

Отец задумчиво посмотрел на маленькую Ганну, которую мама подняла на руки и тяжело вздохнул.

– Тяжело будет. – Пожевал в задумчивости губами он. – Ну да справимся. – Отец горько вздохнул.

Сообщение о установлении комендантского часа.