Эдгар Берроуз: Вечный дикарь

Нат-ул вскочила. Слезы гнева, ревности и оскорбления слепили ей глаза. Она выхватила из-за пояса нож. Ее молодое дикое сердце обуревала жажда убийства. Она вылезла на уступ и сделала несколько торопливых шагов по направлению к пещере, где скрывались Ну и Грон. Она дошла почти до входа, затем внезапно остановилась. Ею овладело новое чувство, и она разразилась вновь потоком слез — слез разбитой и обманутой любви.

Она еще раз попыталась войти в пещеру, но на сей раз ей помешала гордость. Затем она печально отвернулась и принялась спускаться со скалы. Чем дальше она лезла, тем быстрее. Когда же наконец она спустилась к лесу, то помчалась как лань прочь от места ее самой глубокой печали и разочарования. Она неслась по лесу, безразличная к опасностям, таившимся в его полумраке. Выбежав из лесу, она остановилась на небольшой лужайке, постепенно переходящей в небольшой холм. За ним вдалеке виднелись горы, пронзающие своими вершинами покрывающую долину легкую дымку.

Она двинулась дальше. Ей было все равно, что лежало впереди, главное — увеличить расстояние между ней и неверным Ну, ненавистной Грон. Убежать как можно дальше, чтобы никто никогда не смог ее найти, кроме смерти, которую в этом диком жестоком мире долго ждать не придется.

Она дошла примерно до половины лужайки, когда на гребне холма перед нею появился зубр. Животное остановилось и уставилось на девушку, затем опустило голову и замычало. Вслед за ним появились один за другим еще несколько. Как правило, зубры — животные мирные и нападают только оказавшись в безвыходном положении, но среди них встречаются самцы с, что называется, воинственными наклонностями. В таком случае невооруженный человек должен наивысшую доблесть проявить в скорейшем исчезновении с глаз животного. Нат-ул остановилась, прикидывая расстояние между собой и быком и между собой и ближайшим деревом.

Пока Нат-ул, влекомая ревностью и обманутой любовью, неслась прочь, Ну в пещере вновь был вынужден освободиться от страстных рук Грон.

— Оставь, прекрати миловаться, Грон, — сказал он. — Между нами любви быть не может. В племени Ну, моего отца, у мужчины может быть лишь одна подруга. Моей подругой будет Нат-ул, дочь Тха. А у тебя уже есть твой мужчина — Тур. Ты мне об этом сама сказала, и я видел, как его ребенок сосал твою грудь. Я люблю только Нат-ул, тебе должно любить только Тура.

Женщина гневно топнула обутой в сандалию ногой.

— Я ненавижу его! — закричала она. — Я ненавижу его! Я люблю только Ну, сына Ну.

Мужчина покачал головой, но продолжал говорить с ней мягко и ласково, потому что чувствовал жалость к несчастной женщине.

— Это бесполезно, Грон, — объяснил он, — разговаривать об этом. Мы останемся вместе до тех пор, пока не вернемся каждый в свою страну. Но ни о любви, ни о разговорах о любви не может быть и речи. Ты поняла?

Женщина взглянула на него. Чувства, терзавшие ее сердце, внешне на ее лице не отразились. Быть может, это был гнев отвергнутой, а может, печаль разбитого сердца… Она шагнула к нему, остановилась, закрыла лицо руками и села на пол пещеры, всхлипывая.

Ну отвернулся и вышел на выступ перед пещерой. Он быстро обежал глазами раскрывшуюся перед ним панораму. Взгляд его остановился на фигурке, выбежавшей из леса и остановившейся на полянке перед холмом, спускающимся в долину у моря, расположенного в глубине острова. Это была женская фигурка. Она быстро побежала к холму. Ну нахмурился. Что-то знакомое было в грациозных движениях, в быстром мелькании маленьких ножек во время бега по траве лужайки. Кто бы это мог быть? Кто из соплеменников мог попасть на этот отдаленный остров? Конечно, это лишь случайное сходство, но как бешено забилось его сердце при виде этой далекой фигурки! Неужели это возможно? Но каким чудом могла здесь оказаться Нат-ул?

Ну увидел, что на краю плато появились пастухи с зубриным стадом. Сумеет ли девушка скрыться от них? Ага, животных она уже заметила — остановилась и стала оглядываться в поисках дерева. Ну было известно, что женщины частенько побаиваются этих мохнатых быков. Он с гордостью подумал, что его Нат-ул ничего не боится, почти ничего на этом свете. Только две вещи наполняли ее храброе сердце ужасом — мыши и землетрясения.

Теперь Ну было видно, что один из пастухов торопится вперед. Вот все они заторопились, чтобы узнать, что заставило вожака остановиться. Они помчались вперед, с оружием наизготовку: вожак замычал и принялся рыть копытом землю. Увидит ли их девушка? Сумеет ли убежать? Они ее уже увидели, и она их тоже. Интересно, сородичи это или нет? Если да, то она поспешит к ним. Нет! Она повернулась и помчалась назад к лесу. Пастухи помчались вслед. Ну задрожал от волнения. Если бы он только знал! Если бы он только знал!