Клара Моисеева - Учись, Сингамиль!

– И то и другое! – рассмеялся Игмилсин.

Отец был свидетелем занятий и удивлялся знаниям сына. Желание Сингамиля заинтересовать маленьких бездельников нравилось старому писцу. Бывало так, что сын рассказывал своим ученикам истории, каких не знал писец. И он ловил себя на мысли, что и сам охотно слушает сына.

Если отец оценил способности Сингамиля потому, что за долгие годы работы приобрел знания, недоступные другим грамотным людям, то бедная неграмотная Уммаки постоянно, с неизменным восхищением прислушивалась к занятиям. Никогда прежде она с такой охотой не проводила время в хлеву. За тростниковой изгородью ее не было видно, но ей все было слышно.

На третий год учения можно было дать ученикам, которые постарше таблички со старинным сказанием. Сингамиль выбрал сказание о правителе Урука Энмеркаре и правителе Аратты, дальней страны на севере от Урука.

– Я расскажу вам, о чем сказание, – начал Сингамиль. – А потом каждый из вас получит табличку, которую будет переписывать очень внимательно и старательно… В давно прошедшие времена городом Уруком правил славный Энмеркар. Узнал он, что за семью горными хребтами есть богатая изобильная страна Аратта. И решил Энмеркар, сын бога Солнца Уту, подчинить себе Аратту. Он обратился к своей сестре, богине Инанне – всесильной шумерской богине любви и войны, – и попросил ее сделать так, чтобы жители Аратты принесли ему золото, серебро, лазурит и драгоценные камни, а также построили святилища и храмы…

Сингамиль читал и радовался тому, как спокойно и тихо ведут себя дети, как внимательно слушают.

– Я не стану читать вам все сказание, – предупредил Сингамиль. – Вы сами все узнаете, когда будете переписывать. Скажу только, что это очень старинное сказание. Наши предки запомнили его и рассказывали своим детям, а мы рассказываем вам. И так еще долго, долго будет жить в памяти людей эта старинная история.

Дети молча слушали, и Сингамиль предложил им приняться за дело.

– Пишите, дети, я буду к вам подходить и проверять ваше писание.

В конце дня, когда дети разошлись по домам и Уммаки стала кормить сына, она спросила:

– Аратта подчинилась Уруку?

– Где же ты сидела? Я тебя не видел. Я рад, что тебе захотелось узнать эту историю.

– Я сидела в хлеву, – призналась смущенная Уммаки. – Непристойно мне сидеть рядом с мальчишками, а хочется послушать, о чем ты им рассказываешь, сынок.

– И часто это бывает? – Сингамиль сиял от удовольствия. Он любил заботливую и добрую Уммаки, всегда безропотную и покорную, как и положено женщине Шумера.

– Хотелось бы каждый день немножко послушать. Иной раз даже хочется повторять вместе с детишками. Но времени нет, сынок. Редко я позволяю себе такую радость. Как ты думаешь, почему девочек не посылают в «дом табличек»? Разве у них не хватает ума и памяти?

– Не положено, – ответил Сингамиль, с видом человека, знающего свое превосходство.

«Если матушка моя захотела узнать о победе Энмеркара и готова весь день сидеть в хлеву и слушать мои объяснения, то, надо думать, что мальчишки готовы будут дни и ночи переписывать это старинное сказание, чтобы узнать, кто кого победил, кто кого перехитрил».

Так думал Сингамиль, когда на следующий день усадил учеников за переписку сказания. Он гордился тем, что придумал такую увлекательную работу для старших мальчиков. Он гордился тем, что не побоялся сделать то, чего не делал его учитель. Как он помнил, редко бывало так, что удавалось в школе переписывать строки, чем-то привлекательные. Чаще всего было тошно выполнять задание учителя.