Виталий Гладкий - Басилевс

– … Ах, милейший мой друг! – Скавр, со снисходительностью столичного прожигателя жизни, похлопал по плечу Авла Порция, с непроницаемым лицом слушавшего его непринужденную болтовню. – По-моему, на тебя вредно подействовал здешний климат. Расслабляюще. И нравы. Высокая политика, наряженная в белоснежную тогу [16], для непосвященных и чересчур простодушных имеет грязную изнанку. Впрочем, мне ли тебе об этом говорить… Но кто посмеет осудить великий и могущественный Рим и пусть даже намеком бросить тень на его деяния, несомненно несущие блага избранным? Какое нам дело до варваров и почему мы должны считаться с их мнением, пожеланиями и, наконец, просьбами? Разделяй и властвуй – вот фундамент, на котором зиждется могущество Рима. Это незыблемый закон, непреложная истина, не нуждающаяся в каком-либо ином толковании, кроме того, которое изначально заложено в этих постулатах еще нашими предками.

– Да, но излишняя прямолинейность на Востоке считается признаком дурного тона и может принести результат, обратный ожидаемому. Я уверен, что терпением и мягкой настойчивостью можно добиться гораздо большего. Тем более, что царь Митридат – сильная личность и в дипломатических тонкостях весьма искушен. Подтверждением тому служит возросшее влияние Понта на варварские государства Востока. У Митридата многочисленное, хорошо вооруженное войско. Он за короткий срок создал такой флот, которому пока нет равных в Понте Евксинском. Царь умиротворил Галатию [17], это незатухающее кострище свар, заговоров и восстаний, присоединил к своим владеним Фригию [18]…

– Вот! – вскричал Скавр. – Вот подтверждение тому, что я говорил! Восточная нега для тебя губительна, мой друг. Расслабляет тело, лишает жесткости, свойственной истинным квиритам [19], наконец – прости за откровенность – притупляет ум. Сильная личность. Тем лучше! Сила уважает лишь силу. И никакие ухищрения, дипломатические выверты, а тем более терпение и мягкость, не помогут мне выполнить поручение Сената. Только сила и натиск!

– Извини за любопытство – в чем смысл поручения?

– Уж от тебя скрывать ничего не буду: нам нужна Фригия.

– Фригия? – Авл Порций скептически ухмыльнулся. – На каких условиях? Что мы можем предложить взамен?

– А почему мы должны что-то предлагать? – Скавр надменно вскинул голову. – Мы просто обязаны заполучить новую провинцию в интересах Рима. И именно Фригию. На которую Понт не имеет никаких прав.

– У Митридата там сильные воинские гарнизоны. И я очень сомневаюсь, что царь Понта будет настолько любезен…

– А у него не останется иного выхода, – перебил Туберона легат. – Если Митридат заупрямится, – он засмеялся неприятным жирным смешком, – наши люди поднимут восстание в Пафлагонии [20]. Караваны с оружием и золотом для мятежников уже в пути. Там ждут только моего сигнала. И тогда царю Понта, – Скавр снова захихикал, – будет не до Фригии, поверь мне. Если он так умен, как ты мне рассказывал, будет достаточно прозрачного намека, чтобы он понял, что может грозить Понту в ближайшем будущем.

– И все же, по моему глубокому убеждению, одними угрозами Митридата не проймешь. Неплохо было бы придвинуть к границам Фригии один-два легиона [21]. По твоим словам, мы по уши увязли в войне с германскими племенами арвернов и аллоброгов.

– На помощь Гнею Домитию Агенобарбу уже спешит твой любимый Квинт Фабий Максим, – с нотками ревности в голосе сказал посол. – Надеюсь, в его полководческих талантах ты не сомневаешься. Победа в этой войне – дело ближайшего будущего.

– Ну, а если все-таки Митридат, несмотря ни на что, отклонит предложение Рима?

– Тогда придется вступить в игру тебе, – с грубоватой прямотой ответил посол. – Пришло время доказать Сенату, что консул Квинт Фабий Максим не ошибся, назначив тебя своим доверенным агентом на Востоке.

– Понятно… – мимолетная тень недовольства пробежала по морщинистому лицу Авла Порция и спряталась в уголках брезгливо поджатых губ. – Надеюсь, ты запасся письменным подтверждением сказанного тобой.

– Несомненно, – развеселился Скавр. – Достаточно хорошо зная тебя, мой дорогой, мне пришлось долго убеждать Сенат, что такое послание крайне необходимо, – он с силой хлопнул в ладони.

На зов прибежал раб, высоченный нубиец. Получив указания, он принес шкатулку эбенового дерева, украшенную перламутром и мелким жемчугом. Посол открыл ее и вручил Авлу Порцию пергаментный свиток с печатью на золотом шнуре. Тот внимательно прочитал написанный киноварью текст, затем свернул тонкий пергамент в рулон и спрятал его в дорожную сумку, подвешенную к поясу.