Ганс-Ульрих Кранц - Золото третьего рейха. Кто владеет партийной кассой нацистов?

Постепенно отрывочные предположения складывались в моей голове в четкую и ясную картину произошедшего. Глейн прибыл в США, но до своего университета так и не добрался. Это вполне объяснимо. Что бы вы сделали, если бы прилетели из-за границы с ворованными документами, которые вам поручил украсть кто-то третий? Естественно, первым делом постарались бы спихнуть документы заказчику. Здесь в роли заказчика выступали, похоже, власти США или — что еще хуже — лица, способные этими властями манипулировать. Каким образом они заставили мирного профессора совершить преступление — потому что кража архивных документов во всем мире квалифицируется как уголовное преступление, — мне неизвестно. Но очевидно, что Глейн пропал именно тогда, когда выполнил свою миссию. «Мавр сделал свое дело — мавр может уходить». В небытие — так меньше шансов, что профессор проболтается о содержании похищенных документов. А вину за его исчезновение можно свалить на русских. Блестящая схема, не правда ли?

Где теперь профессор Глейн, мне неизвестно. Скорее всего, он уже давно находится на том свете — к чему оставлять в живых опасных свидетелей? Мне было гораздо интереснее, что за важные бумаги он привез из русских архивов. При мысли о том, что я опоздал всего на полгода, мне хотелось кусать локти. В любом случае я решил пока не ставить точку во всей этой истории, хотя ждать от нее, казалось, было уже нечего.

Тем временем появилась другая хорошая новость. Подпись, которая стояла под соглашением «Друзей Германии» и «Аненэрбе», удалось идентифицировать. Современные информационные технологии — все-таки очень хорошая штука. Специальная компьютерная программа сравнивает нужную подпись с теми, которые заложены в ее памяти. Конечно, вопрос в том, где найти нужный банк данных, но документов тех лет у меня было, слава богу, хоть отбавляй, к тому же немало интересного можно найти на просторах Интернета.

И умный компьютер выдал результат, который поразил меня до глубины души. Подпись принадлежала не какому-нибудь американскому финансисту, как я думал сначала, и даже не дипломату. Ее на совершенно секретном документе поставил Эрнст Ханфштенгль — одна из самых причудливых и малоизвестных фигур нацистского движения.

Что же, получается, нацисты договаривались сами с собой? При чем тут тогда «Друзья Германии»? Я решил не спешить с выводами…

Официальную (если можно так сказать) биографию Эрнста Ханфштенгля мне удалось раздобыть довольно быстро. Она была весьма лаконична и, естественно, не давала ответа ни на один из интересующих меня вопросов:

Ханфштенгль (Hanfstaengl) Эрнст Франц Зедгвик (Путци) (1887–1975), неофициальный придворный шут Гитлера в первые дни нацистского движения. Родился в Мюнхене в смешанной американо-немецкой семье. Его отец был широко известным торговцем произведениями искусства. Эрнст учился в Баварской гимназии императора Вильгельма, где его классным наставником был отец Генриха Гиммлера. Поскольку ему прочили взять в свои руки ответвление семейного бизнеса на 5-й авеню в Нью-Йорке, Эрнст был отправлен в 1905 году в Гарвардский университет, который закончил в 1909-м. Все четыре года Первой мировой войны он провел в США и был разочарован в своей неспособности служить стране своих предков во время кризиса. После войны он вернулся в Мюнхен.

Ханфштенгль покидал Германию на вершине ее имперской славы, а возвратившись, нашел страну поверженной и в состояние полного краха. Оказавшись в окружении Гитлера, этот почти двухметровый гигант с громадной головой, выпяченной челюстью и густыми волосами смирился с полученным прозвищем Путци. Он был одаренным пианистом и виртуозно исполнял, несмотря на свои огромные руки, произведения Листа и Вагнера. В политическом хаосе Мюнхена начала 20-х годов Ханфштенгль непонятным образом проникся симпатией к Гитлеру, тогда еще никому не известному начинающему политику. Единственный творчески одаренный человек в окружении Гитлера, Ханфштенгль ввел невежественного австрийца в мюнхенские художественные и культурные круги. После подавления «пивного путча» 1923 года Гитлер нашел временное убежище на вилле Ханфштенгля в Баварских Альпах. Ханфштенгль навестил Гитлера в тюрьме Ландсберга и помог ему восстановиться после освобождения.

Как до, так и после прихода нацистов к власти Ханфштенгль оставался в числе ближайшего окружения Гитлера. Он был веселым и забавным спутником во время политических кампаний. Благодаря его вовремя произнесенным шуткам и необыкновенному чувству юмора в нацистских кругах его воспринимали кем-то вроде шекспировского шута, способного обеспечить расслабление измотанному лидеру. Ханфштенгль не умолкал часами. За это он был вознагражден незначительной должностью пресс-секретаря НСДАП. На этом посту, который он занимал, пока не покинул Германию, Ханфштенгль стремился извлечь пользу для нацистского движения с помощью своих многочисленных влиятельных друзей за рубежом.