Елена Арсеньева - Русские куртизанки

Ангел исчез, но однажды Рената встретила человека, называвшего себя графом Генрихом фон Оттергеймом и похожего на Мадиэля как две капли воды. Рената соблазнила его и была счастлива. Однако он нипочем не желал сознаться, что он не граф, а ангел, и в конце концов, то ли удрученный этими приставаниями, то ли слишком пылкой любовью Ренаты, исчез от нее неведомо куда. А к Ренате приступили вплотную демоны и донимали ее до тех пор, пока она не встретила Рупрехта, сразу поняв, что тот будет истинным защитником ее жизни.

Рупрехт моментально влюбился в Ренату, которая пребывала то в экстазе, то в истерике и беспрестанно исповедовалась ему в любви к Генриху, подробно и бесстыдно касаясь самых интимных сцен. Он покорно делал все, что ей взбредало в голову. Она принудила его привезти ее в Кельн, и там ей почудилось, будто она увидела графа Генриха. Рупрехт не только покорно слушал все ее любовные излияния, но даже согласился участвовать в шабаше ведьм, чтобы найти средство для Ренаты соединиться с ее возлюбленным, повинуясь «упорству ее желания, устремленного, как стрелка компаса, все к одной точке». Летал он на шабаш на козле, даже не задумываясь, «какая сила могла поддерживать существо столь тяжелое, как козел, вместе с тяжестью моего тела над землею». Видел Рупрехт на шабаше, пришедшемся на Праздник Всех Святых, много всякой пакости, в том числе и дьявола («казалось, ему на вид не больше сорока лет, и было в выражении его что-то грустное и возбуждающее сострадание, но чувство это исчезало тотчас, как только взор переходил выше его поднятого лба, над которым из черных курчавых волос поднимались три рога»), называемого почему-то «мастером Леонардом». После того, как Рупрехт предавался с ведьмами «вожделению, затемняющему разум и лишающему воли… и непобедимый запах похоти поднимался вокруг», мастер Леонард поставил на нем вечное клеймо Дьявола, увидел Рупрехт и Ренату… а после этого очнулся в земной реальности. Однако случившееся произвело на него столь сильное впечатление, что он решил заняться приобщением к тайным знаниям… это вполне согласуется с личностью Брюсова. Узнав о его решении, Рената умоляла его не впадать в дьявольские искушения и призналась, что сама виновата, коли Генрих ее покинул. Ведь он был членом некоего общества, в котором давался непременный обет целомудрия, чтобы «вывести ладью человечества из пучины зла на путь правды и света». А Рената искусила его и теперь достойна только его презрения. Но и он виноват перед ней в том, что она обманулась: «Он — только человек, простой человек, а я в безумии воображала, что он — мой ангел! Нет, нет, Генрих — только граф Оттергейм, неудавшийся гроссмейстер своего ордена, а мой Мадиэль — на небесах, вечно чистый, вечно прекрасный, вечно недоступный!»

И когда Рената пообещала: «Я буду твоей женой. Но ты должен убить Генриха!», Рупрехт немедленно отправился в дом графа, чтобы вызвать его на дуэль, и был поражен его внешностью: «Во всех движениях Генриха была стремительность не бега, но полета, и если бы продолжали настаивать, что он — житель неба, принявший человеческий облик, я бы, может быть, увидел за его детскими плечами два белых лебединых крыла…»

Однако Рупрехт все же вызвал графа Генриха на поединок, на котором был тяжело ранен. И выздоровление стало началом его любви с Ренатой: «И теперь, вспоминая этот декабрь, который прожили мы с Ренатою, как новобрачные, я готов на коленях благодарить Творца, если совершилось все его волею, за минуты, которые мог испытать».

Но вскоре вновь явился ей Мадиэль, и она покинула Рупрехта. Сначала он вроде бы утешился с милой барышней Агнессой, сестрой своего приятеля, но отвязаться от мыслей о Ренате не мог и после долгих поисков отыскал ее в монастырской тюрьме, осужденной судом инквизиции за ведовство и сношения с дьяволом. Рупрехт присутствовал на ее допросе, пытался спасти ее, но она умерла — отказавшись от спасения и напоследок признавшись ему в любви.

Когда Андрей Белый прочел в альманахе «Весы» первые главы романа «Огненный ангел», ему очень многое стало ясным в скопище тех странностей, которыми окружал его в последние годы Брюсов. В своих воспоминаниях «Начало века» он потом написал, что Брюсов «обирал себя для героя романа, для Рупрехта, изображая в нем трудности нянчиться с „ведьмой“, с Ренатой, его героиня, влюбленная в Генриха, ею увиденного Мадиэлем, естьН***; [12] Так Белый «шифровал» в этой книге воспоминаний Нину Петровскую, иногда, впрочем, словно забывшись, называя ее по имени-отчеству и фамилии. графом Генрихом, нужным для повести, служили ему небылицы, рассказанные Н*** об общении со мной; он, бросивши плащ на меня, заставлял меня непроизвольно в месяцах ему позировать, ставя вопросы из своего романа и заставляя на них отвечать; я же, не зная романа, не понимал, зачем он, за мною — точно гоняясь, высматривает мою подноготную и экзаменует вопросами: о суеверии, о магии, о гипнотизме, который-де он практикует; когда стали печататься главы романа «Огненный ангел», я понял стилистику его вопросов ко мне»…