Борис Орешкин: Четыре дня с Ильей Муромцем [повести]

— Так, — согласился Колдун, — Совет его не принял. Но вы с Белом дали тому человеку еду, накормили его. После этого нельзя отнимать у него вещи.

— Я не отнимал! Раб сам отказался от обломков обруча. Вот я и отломил… маленький кусочек.

— Значит, ты обокрал род, а не пришельца. Это еще хуже. Совет решит, как с тобой поступить. А сейчас…

Колдун требовательно протянул руку. Бал покорно достал из привязанного к поясу кожаного мешочка кусок обруча, отдал его.

— О чем говорил чужой человек?

— Он говорил, что есть земля, где никогда не бывает снега, совсем нет леса и растет одна только трава. Люди там ездят на животных, похожих на лосей без рогов. У всех воинов есть такие же большие ножи, как у него. И что соли в тех землях много! — сказал Вел.

— И он опять добывал огонь! — торопливо добавил Бал. — Ух как здорово добывал! Трах, трах — и готово!

Колдун из-под мохнатых, густых бровей только глянул на Бала, и тот сразу сник, опустил голову.

— Огонь из кремня и металла? — переспросил Колдун. — Да, я знаю об этом. Даже видел однажды. Это было давно, на одном из торжищ. Мы предлагали тому человеку все наши шкурки бобров и куниц, но он не отдал нам ни металлического амулета, ни кремня, ни горелого гриба, на который падают искры. Мы хотели убить этого человека. Но там, на Торжище, нельзя убивать. А теперь человек, владеющий таким амулетом, сам пришел к нашему роду. Хорошо! Бронзовый нож по-прежнему у него? Ни Грач, ни Жгун не пытались завладеть им?

— Нет! Нет! — в один голос воскликнули Вел с Балом. — Никто даже не прикоснулся к ножу.

— Хорошо. А теперь, Бал, возьми остатки обруча чужеземца и разломай их на мелкие части. Ты ведь хорошо умеешь это делать…

Покрасневший Бал начал молча, со злостью ломать на колене злосчастные дужки обруча. Хитро щурясь, Колдун взвесил на ладони обломки.

— А что? Если добавить еще немного бронзы, выйдет отличный наконечник для копья. Как вы, молодые, считаете?

У парней глаза разгорелись. Кто же не мечтал о бронзовом наконечнике! В роду их имели только самые лучшие охотники. Конечно, надо отлить наконечник! А там уже пусть Совет решает, кому он достанется.

Колдун посмотрел на солнце, подумал и закричал весело:

— Чего тянуть да откладывать? Бегите в лес за дровами, костер раскладывайте. Так и быть, покажу вам, как бронзу плавят.

Пока Бал и Вел таскали заготовленные еще зимой, расколотые вдоль березовые чурки, Колдун расчистил на песчаном берегу ручья ровное место. Потом торжественно вынес из пещеры каменную ступу. Тщательно установив, он обложил ее со всех сторон сухими дровами.

— Ну, Дух огня, помогай, силу набирай! — выкрикнул Колдун, вынося из пещеры тлеющую головешку. — Ты — нам, мы — тебе, чтоб не быть беде! А ну, давай, а ну, раздувай!

Запалив от головни бересту, Колдун сунул ее под дрова. Пламя весело затрещало, лизнуло поленья, с черной копотью взвилось вверх. Ворон, сердито каркнув, отлетел подальше и сел на засохшее дерево.

— Вот так! Вот так! — весело покрикивал Колдун, бегая вокруг костра и со всех сторон подпаливая бересту. — Постой, дай огню силу взять! Теперь вали еще дров. Не жалей! Вот сюда плаху подсунь. Вот так, вот так!

Повеселевшие, разгоряченные работой парни старались вовсю. Вместе с Колдуном прыгали вокруг гудевшего костра, подкладывали в него все новые и новые поленья.

Когда огромный костер прогорел и куча раскаленных углей с верхом покрыла каменную ступу, Колдун строго поглядел на парней:

— Теперь самое главное начинается. Что скажу — быстро делайте!

Длинной свежесрезанной палкой он сгреб угли с каменной раскалившейся ступы, ловко очистил ее внутри и, укрываясь от жара локтем, бросил в ступу небольшой слиток бронзы и куски изломанного Балом обруча.

— Кладите снова дрова! — закричал он. — Быстро!

Вновь высоко взвилось пламя костра. Вновь запрыгал вокруг него Колдун, размахивая руками и бормоча заклинания. Долго горел костер жарким пламенем. Наконец старик воздел руки и закричал:

— Берите палки, отгребайте угли!

Двумя деревянными рогульками он ловко поддел раскаленную ступу, быстро, но с величайшей осторожностью перенес ее от костра на чистое место, где уже была подготовлена каменная, связанная из двух половинок форма для отливки наконечника. Вел и Бал затаив дыхание следили за каждым движением Колдуна. А тот, бормоча себе что-то под нос, осторожно наклонил ступу над формой. Тоненькая, горячая и яркая, как солнце, струйка потекла в форму, заполнила ее доверху. Колдун отставил ступу, осторожно попятился: