Виктор Кернбах - Лодка над Атлантидой

Май-Бака засмеялся:

— Только для этого? Не думаю, чтоб они привели столько вооруженных воинов лишь для того, чтобы захватить строителей плетеных хижин нашей деревни. Дом может себе сделать каждый в несколько дней. Ты нас обманываешь!

Аута кротко посмотрел на него.

— Я никогда не видел, — сказал Агбонгботиле, — но давно слышал, что в стране с черной землей на востоке, где живут люди с красной кожей, как твои хозяева, дома строят из камня и они высокие, как горы.

— Ты правильно догадался, — сказал Аута. — Там люди не живут в хижинах. Они только у пастухов. У остальных дома каменные, большие. И вот какой секрет хотелось бы мне открыть только вам. Хозяева полагают, что вы быстро освоите мастерство строителей нужных им домов…

— Так чего же ты хочешь от нас, какая у тебя цель, если ты рассказываешь нам об их домах? — сказал грустно Май-Бака.

— Меня привели сюда как раба, знающего ваш язык…

— Как, ты раб? — прервал его удивленно Май-Бака. — Врешь!

— Не вру. Посмотрите на рабов, которые несут поклажу, и посмотрите на хозяев и солдат. Разве вы видите среди хозяев и солдат хотя бы одного черного человека?

Агбонгботиле отрицательно покачал головой, сказав:

— Думаю, он говорит правду. Я верю, что он раб.

— Тогда зачем же они тебя сюда привели? — спросил Май-Бака. — Как переводчика? Но ты никому ничего не переводишь, в загон приходишь без хозяев.

— Я прихожу только потому, что мне это приказывают. Должен… мне приказали отобрать…

— Вот видишь, у тебя одно с другим не сходится. Как же тебе верить? — сказал Май-Бака с сожалением.

— Ну как это тебе сказать, чтоб было понятнее… Я ищу людей посмышленее. Хозяева послали меня в загон, для того чтобы выбрать наиболее ловких. Но тайна состоит вот в чем: мне сказали, что тех, кто не будет ловким и пригодным к работе, убьют. Я пришел с вами посоветоваться и спросить, что для вас лучше: смерть или рабство? Другого выхода у вас нет. Вероятно, отберут половину из вас, а остальных отдадут в руки солдат. Но я подумал…

Аута замолчал, не закончив фразы. Май-Бака и Агбонгботиле смотрели на него со страхом. Старик вздохнул и сказал:

— Тела угадал, ты шпион!.. Жаль.

Ауте трудно было говорить обо всем, что было у него на душе, но еще тяжелее не говорить об этом. Внутренняя борьба отражалась в его глазах, в морщинах лица, в сжатых челюстях, в едва дрожащих губах. Агбонгботиле заметил эту борьбу и, смягчившись, медленно сказал:

— С тобой или без тебя, краснокожие чужеземцы все равно захватят нужных им рабов… Выполняй свои обязанности, выбирай кого хочешь и оставь нас в покое, мы тебе не советчики.

Аута увидел, что его так и не поняли.

— Не я выбираю… выбирайте вы. Передаю тайну в ваши руки, хотя знаю, что это может превратиться в копье, направленное против меня. Мне хотелось сделать все, что в моих силах. Я думал, что хозяева возьмут немного рабов, а остальных оставят в живых после ухода. Я ошибся. Не угадал. Иначе я сказал бы, что пригодных к работе совсем мало, и отобрал бы самых плохих людей. Теперь же…

Агбонгботиле наконец понял и улыбнулся:

— Не бойся нас. Говори прямо.

— Хозяева говорят, что оставшихся негодных рабов убьют. Тогда я им сказал, что мною отобраны почти все, так как вы ловкий и пригодный к работе народ. Останется совсем немного, и я думаю, их помилуют. Вот и все, что я вам хотел сказать. Если я ошибся, осудите меня.

Агбонгботиле подошел к Ауте и посмотрел ему в глаза, дав понять этим, что ему все ясно. Но Май-Бака грустно спросил:

— Ты считаешь — лучше жить рабом, чем умереть?

Аута молчал. Что скажешь на это? Сказать им о только что пришедшей ему на ум едва оформившейся мысли, которой он и сам побаивался?

— Май-Бака, — начал Аута, — когда живешь, есть на что надеяться. Может случиться, и рабство не будет вечным. Может быть, избавишься от него когда-нибудь. Только мертвецу не на что надеяться. После смерти не остается ничего иного, как гнить. И еще вот что…

Заметив, что Аута замолчал, Агбонгботиле постарался его подбодрить:

— Говори, чужеземец, что ты хотел сказать. Ты нас не бойся!

— Иногда я думаю… как бы это вам сказать… Вот некоторые говорят, что человек рождается рабом или свободным человеком. Я не думаю, что это так… Ну разве обязательно должны быть рабы?

— Древние люди, с самого начала мира, когда их сотворили боги, не были рабами и не имели рабов. У них не было никаких иных хозяев, кроме богов. Так говорят старинные поверья. Люди делили постель, воду и были братьями. Может быть, это сказка, а может, и нет. Никто не знает этого! — произнес Агбонгботиле.