Виктор Кернбах - Лодка над Атлантидой

Довольный тем, что он знает этот язык, Авраам обратился к чужеземцу на языке, который он выучил когда-то в Та Кемете. Смиренно и в то же время с достоинством он спросил, не пощадят ли они тех немногих невинных людей, которые живут в крепости. Авраам прекрасно знал, что всех их тайно предупредили о том, что надо уходить но не мог отказаться от удовольствия поговорить с тем, кого он принимал за ангелов.

Пока Авраам ходил к себе в хижину собирать своих родственников, из крепости прибежал человек. Это был Утнапиштим. Аута с тревогой спросил его:

— Утнапиштим, все знают в этом городе?..

— Еще не все… Но никто, за исключением уехавших уже бедняков, не верит этому. Их этой ночью предупредил Лот. Господа смеются, зная, что вас мало, а у них огромное войско… Я удивляюсь Великому Жрецу, который прекрасно знает, что пережила Атлантида.

— Утнапиштим, беги скорее! Если хочешь, беги в Цуар, но лучше в горы. И, пока не доберешься до Цуара, не оборачивайся назад.

Чужеземец спросил его еще раз:

— Авраам говорит, что в Содоме и Гоморре остались бедняки, это же хорошие люди!

Утнапиштим расхохотался:

— Беднота Содома и Гоморры? Они все ушли.

— А ты почему остался, если знал обо всем? — спросил Аута.

— Я хотел уйти, мне же нечего терять и нечего оставлять — вся моя торговля при мне: в сердце и в ногах. Я решил подождать: вдруг, думаю, еще раз придется свидеться с тобой. Вот и увиделись, а теперь потихоньку пойду в Цуар.

Все посмотрели вслед Утнапиштиму. С того момента, как Аута ночью ослепил людей, более уж никто не осмеливался трогать путников в серебряной одежде. Солдаты расхаживали по стенам, словно не замечая их.

— Пора возвращаться в нашу летающую лодку, — сказал чужеземец, посмотрев в сторону Гоморры, которая виднелась неподалеку.

Города так разрослись, что начали сближаться друг с другом; вероятно, в один прекрасный день они могли бы слиться. Чужеземец пошел вдоль стены в сторону ближайшей от Содома окраины Гоморры и, выбрав место, где его никто не мог увидеть, достал из кармана коробочку величиною с детский кулак; открыв ее, он взял серебряную тонкую стрелку и присоединил к одному из концов коробки Аута раскопал под стеной землю и, после того как чужеземец ввернул в коробку едва заметную стрелку, положил ее в сделанную ямку и закопал. Стрелка торчала из земли всего лишь на ширину ладони.

— Твой друг не ошибся? Из Гоморры ушли все, кто должен? — спросил чужеземец.

Аута успокоил его:

— Конечно, ушли. Они принимают нас за богов и считают наш приказ повелением неба. Иначе никто не поверил бы, что мы сможем уничтожить даже дом, а не то что две огромные крепости. Ты видел, как смеялись зятья Лота?

Аута и чужеземец отправились к летающей лодке.

Там они застали молчаливо ожидающего их Уха. Они заняли свои места, и лодка поднялась в воздух. Летели очень высоко, огибая стороною Содом и Гоморру. Аута, привыкший за столько времени к невидимым лучам чужеземцев, догадывался, каким способом будут уничтожены города. После полуночи лодка направилась к городу Цуар. Там она низко опустилась и повисла над городскими воротами. Внизу было видно, как со своим скарбом с юга двигались люди. Ух дал Ауте сильную подзорную трубу и попросил посмотреть на лица людей. Они шли с зажженными факелами, и их было хорошо видно издали.

Лодка снова поднялась вверх и полетела к двум крепостям. На полпути она сделала круг и повернула назад. Все окна лодки и прозрачный пол были теперь закрыты створками. Ух зажег в лодке свет. Другой чужеземец положил на колени коробку с вращающейся в ней стрелкой. Коробка была связана со стеной лодки тонкой нитью, похожей на веревочку.

Чужеземец сдвинул стрелку на определенное место, потом нажал кнопку, и почти тотчас же вдалеке послышался приглушенный грохот, а через некоторое время лодка закачалась в воздухе, несмотря на то что была на большой высоте. Такое с ней не случалось даже при самых сильных ветрах. Чужеземец отложил в сторону коробку и что-то начал считать. Потом он сказал Уху, чтобы тот открыл створку прозрачного пола и спустился перед воротами городка Цуар.

Еще в полете к Цуару Аута заметил в стороне, где, как ему было известно, находились две крепости Содом и Гоморра, огромный гриб из черного дыма и небо, испещренное перекрещивающимися, словно в жаровне, полосами белого цвета.

Начало светать. Лодка опустилась около ворот города. Собравшиеся люди смотрели на горизонт как завороженные. И когда солнце взошло над землею, в Цуар вошел Лот. Аута окликнул его. Лот подошел к нему со всей своей родней и тут же упал в пыль с поднятыми к небу руками.