Александр Дюма - Двадцать лет спустя (часть вторая)

Базен, проходивший в эту минуту в своем духовном облачении через переднюю, обернулся и, нахмурившись, посмотрел в их сторону, желая знать, кто тот дерзкий, который решился так позвать его. Но едва узнал он Арамиса, как тотчас же обратился из тигра в ягненка и подошел к обоим друзьям.

— Как, это вы, господин шевалье? Это вы, граф? — воскликнул он. — Вы здесь в ту самую минуту, когда мы так беспокоимся о вас! О, как я счастлив снова вас видеть!

— Хорошо, хорошо, друг Базен, — сказал Арамис, — без комплиментов. Мы пришли, чтобы повидать господина коадъютора; но мы спешим, и нам необходимо видеть его сейчас же.

— Конечно, — сказал Базен, — сию же минуту! Таких вельмож, как вы, не заставляют ждать в передней. Только в настоящую минуту у него секретная беседа с неким господином де Брюи.

— Де Брюи! — воскликнули Атос и Арамис в один голос.

— Да, докладывая о нем, я хорошо запомнил его имя. Вы с ним знакомы, сударь? — добавил Базен, обернувшись к Арамису.

— Кажется, я его знаю.

— Что касается меня, — сказал Базен, — то он был до такой степени плотно закутан в свой плащ, что я совершенно не мог рассмотреть его лица. Теперь я пойду доложить о вас; может быть, мне и посчастливится.

— Не нужно. Мы отложим свидание с господином коадъютором до другого раза, не так ли, Атос?

— Как вам будет угодно, — сказал граф.

— Да, ему нужно обсудить слишком много важных дел с этим господином де Брюи.

— Должен ли я сказать ему, что вам было угодно посетить архиепископский дворец?

— Нет, не стоит, — сказал Арамис. — Пойдемте, Атос.

И оба друга, протискавшись сквозь толпу лакеев, вышли из дворца, провожаемые Базеном, который почтительно отвешивал им поклоны.

— Ну что, — спросил Атос, когда оба они уже были в лодке, — согласны вы теперь со мной, мой друг, что мы оказали бы медвежью услугу всем этим господам, задержав Мазарини?

— Вы воплощенная мудрость, Атос, — отвечал Арамис.

Всего более поразило обоих друзей, что французский двор проявил так мало интереса к страшным событиям, совершившимся в Англии, тогда как, по их мнению, эти события должны были приковать внимание всей Европы.

В самом деле, не считая несчастной вдовы и сироты принцессы, плакавших в одном из закоулков Лувра, никто, казалось, не думал о том, что был когда-то на свете король Карл I и что король этот только что казнен на эшафоте.

Оба друга, условившись встретиться на следующий день в десять часов, расстались. Несмотря на позднее время, Арамис заявил, что должен сделать несколько неотложных визитов, и предоставил Атосу вернуться в гостиницу одному.

На следующий день, ровно в десять часов, они встретились. Атос вышел из гостиницы чуть свет, уже в шесть часов утра.

— Ну, что у вас нового? — спросил Атос.

— Ничего. Д’Артаньяна никто не видел, и Портос тоже не появлялся. А у вас?

— Тоже ничего.

— Черт возьми! — воскликнул Арамис.

— Действительно. Это запоздание непонятно: они отправились кратчайшей дорогой и должны были прибыть раньше нас.

— Прибавьте к этому, — заметил Арамис, — что нам хорошо известна порывистость д’Артаньяна; он не из тех людей, которые стали бы терять время, зная, что мы ждем его.

— Если помните, он рассчитывал быть здесь пятого.

— А сегодня девятое. Сегодня вечером срок истекает.

— Что вы намерены делать, — спросил Атос, — если сегодня не будет никаких вестей?

— Черт возьми! Отправиться разыскивать его.

— Хорошо, — сказал Атос.

— А Рауль? — спросил Арамис.

Легкое облачко омрачило лицо графа.

— Рауль сильно беспокоит меня, — ответил он. — Он вчера получил письмо от принца Конде; он поехал к нему в Сен-Клу и с тех пор не возвращался.

— Вы не видели госпожу де Шеврез?

— Я не застал ее. А вы, Арамис, как будто должны были посетить госпожу де Лонгвиль?

— Я был у нее.

— Ну и что же?

— Тоже не застал. Но она по крайней мере оставила свой новый адрес.

— Где же она?

— Угадайте.

— Как могу я угадать, где находится в полночь, — так как я предполагаю, что вы отправились к ней вчера, расставшись со мной, — где находится в полночь самая очаровательная и самая деятельная изо всех фрондерок?

— В ратуше, мой милый.

— Как, в ратуше? Разве ее избрали мэром?

— Нет, но она на время стала королевой Парижа, и так как она не решилась сразу поселиться в Пале-Рояле или в Тюильри, то переехала в ратушу, где и собирается подарить милейшему герцогу наследника или наследницу.

— Вы ничего не говорили мне об этом обстоятельстве, Арамис, — сказал Атос.