Робин Гуд скрипел зубами и умолял вытащить стрелу из руки. Гай подошел, посмотрел ему прямо в глаза.
— Зачем? Тебя повесят, как только довезем до города. Радуйся, это будет скоро.
— Сволочи!
— Это милосердие, — возразил Гай. — Не слыхивал о четвертовании? Ах, знаешь… Ну так вот, тебе повезло, я не законник.
Ближе к выходу из леса рыцари взобрались на дожидавшихся их лошадей, Гай догнал отряд, леди Вильгельмина уже за спиной отца оглянулась, глаза расширились в восторге.
— Сэр Гай! — вскричала она в радостном изумлении. — У вас не только изумительные доспехи, но и конь великолепной белой масти!
Он покачал головой:
— Что вы, леди, он совершенно серый. Как и я.
Она в недоумении смотрела, как он пришпорил коня и понесся вперед.
— Сэр Гай?
Он оглянулся, помахал рукой:
— Простите, леди Вильгельмина, но Сюзанна прибывает сегодня! Мне надо успеть привести себя в порядок!
Робина Гуда доставили в Ноттингем и повесили на городской площади, а в соседних петлях разместили его соратников. На всех не хватило, и чтоб не затягивать процедуру, оставшихся просто удавили у основания виселицы, а некоторым разбили головы молотами.
Вожак, как и водится, оказался самым живучим, долго дергался, хрипел, наконец в конвульсиях обгадился, от него жутко завоняло, и те, кто стоял близко, начали отступать, брезгливо зажимая носы.
— Вот и конец Робина Гуда, — сказал Гай. — Надеюсь, Шервудский лес станет чище.
Беннет вдруг сказал мрачно:
— А все равно как-то несправедливо…
— Ты о чем? — спросил Аустин.
— Крестьяне могут спать спокойно, — сказал Беннет. — И налоги платить только королю в конце года. Никаких грабежей. Но…
Он умолк, недовольно покрутил головой.
Гай нахмурился, что-то ощутил сам, Аустин спросил нетерпеливо:
— И что тебя тревожит?
— Ничего не тревожит, — огрызнулся Беннет. — Только вот те же крестьяне, которых мы спасли, все равно будут распевать песенки о Робине Гуде. Мы ведь власть… Все бегут к нам за помощью, а как только беду отведем, нам же и плюют в спину.
Конюх, принимая у них коней, сообщил таинственным голосом:
— У вас гость, ваша милость! Из Лондона.
Гай поспешил в замок, с лавки поднялся молодой парень в форме королевского гонца, передал ему пакет.
— Из Лондона, — сказал он, — от принца Джона. Вам велено оставить все дела и поспешить к его высочеству.
Гай торопливо вскрыл пакет, но прочел лишь подтверждение сказанному гонцом и скрепленное внушительной королевской печатью.
— Буду немедленно, — сообщил он. — Можете остаться, пусть конь отдохнет…
Гонец покачал головой.
— Я здесь уже полдня. Меня покормили, все хорошо, ваша милость. Лучше отбуду немедленно.
Гай кивнул и с пакетом поднялся в покои. Вскоре появились Беннет и Аустин.
Беннет сказал с порога:
— Дарси молодой, выкарабкается. Лекари обещают поставить на ноги через пару недель. Похоже, он получит золотые шпоры рыцаря раньше, чем ожидал… Что от вас требуется на этот раз, ваша милость?
— Не знаю, — ответил Гай с тревогой. — Хорошего не жду, как вообще от властей… хотя сам вроде бы власть, странно, да?.. Ладно, с утра выеду, а вы тут не сожгите замок на радостях.
Дорога до Лондона все короче и короче с каждой поездкой, на этот раз он мчался один, останавливался только, чтобы дать отдохнуть коню, и уже на взмыленном и шатающемся от усталости влетел в городские ворота Лондона.
В королевском дворце непривычная суета, много вооруженных людей, стража с эмблемами дома Плантагенетов перекрыла все ходы-выходы, однако его пропускали всюду, едва называл свое имя.
В королевских покоях, куда его направили, принц Джон разговаривал с лорд-канцлером и главным казначеем, все трое, на взгляд Гая, выглядят усталыми и встревоженными.
Гай почтительно ждал, наконец принц сказал сипло:
— Все, идите. Делайте все в точности!
Они удалились с поспешностью, принц обратил усталый взгляд на Гая.
— А-а, — сказал он неприятным голосом, — наш неустрашимый шериф… У меня для вас неприятная новость, сэр Гай.
Сердце Гая тревожно стукнуло, он сделал шаг вперед и поклонился.
— Ваше высочество?
Принц искривил губы в недоброй усмешке.
— Теперь, сэр Гай, вам все-таки придется преклонять передо мной не только вашу гордую шею, что вон прямо трещит при таком усилии, но и колено.
Гай вздрогнул.
— А что… с королем?
Принц сказал сухо:
— Убит. При осаде одного из замков своих же верных вассалов! Какая нелепейшая смерть. И в то же время для него характерная. Про него даже друзья не устают говорить, что у него сердце льва, а голова осла.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу