Эндрю Гросс - Шут

Чем выше мы поднимались, тем опаснее становились узкие тропы. Во многих местах, где дорога резко уходила вверх, нам приходилось тащить на себе овец, лошадей и груженные припасами телеги. Стоило поскользнуться, сделать неверный шаг, и человек, потеряв равновесие, исчезал в расщелине или срывался в пропасть, часто увлекая за собой товарища.

— Вперед, вперед! — гнали нас рыцари. — В Антиохии Господь вознаградит вас за все.

Но за одной вершиной открывалась другая, за пройденным поворотом виднелся новый, и тропа становилась все уже и опаснее. Даже многие из рыцарей подрастеряли былую спесь и, сойдя с коней, несли на себе тяжелые доспехи, мало чем отличаясь от простой пехоты.

Где-то на одной из вершин мы потеряли Гортензию — в повозке от нее осталось лишь несколько перьев. Одни подозревали, что это благородные господа устроили себе обед за чужой счет. Другие говорили, что гусыня, у которой здравомыслия оказалось больше, чем у людей, просто предпочла дезертировать, не дожидаясь верной смерти. Сам Робер впал в отчаяние. И было от чего — птица прошла с ним через всю Европу! Многие полагали, что вместе с ней от нас окончательно ушла удача.

И все же мы шли, шаг за шагом поднимаясь все выше, изнемогая от зноя, но веря, что на той стороне хребта лежит Антиохия.

А за ней — Святая земля. Иерусалим!

— Расскажи-ка нам историю, Хью, — попросил Никодим, когда мы вышли к одному особенно опасному перевалу. — И чем непристойнее, тем лучше!

Обвивавшая скалу тропа пролегала над бездонной пропастью, заглядывать туда отваживались немногие. Здесь каждый шаг грозил бедой, и малейшая ошибка могла стоить жизни. Что касается меня, то я вверил свою судьбу обычной козе, рассчитывая на ее размеренную поступь и инстинкт больше, чем на самого себя.

— Ладно, расскажу. Это история о монастыре и борделе. — Мне довелось услышать ее от одного постояльца, знавшего много занятных баек. — Путник идет по тихой сельской дороге и вдруг видит перед собой вырезанный на дереве указательный знак с такой подписью: «Сестры монастыря святой Бригитты. Дом продажной любви. Две мили».

— Эй, да я и сам такой видел! — отозвался один солдат. — За последним поворотом.

Несколько человек, позабыв об опасности, рассмеялись.

— Путник, конечно, думает, что это шутка, и идет дальше. Вскоре ему попадается второй знак. «Сестры монастыря святой Бригитты. Дом продажной любви. Одна миля». Теперь ему становится любопытно. Он проходит еще немного и натыкается на третий знак: «Монастырь. Бордель. Следующий поворот направо».

«А почему бы и нет?» — думает путник и сворачивает направо. Через некоторое время дорога приводит его к старинной каменной церкви с вывеской «Святая Бригитта».

Поднимается на крыльцо, звонит в колокольчик, и к нему выходит настоятельница.

— Чем могу помочь тебе, сын мой?

— Я видел знаки вдоль дороги, — говорит путник.

— Очень хорошо, — отвечает настоятельница. — Следуй за мной.

Они идут по каким-то темным петляющим коридорам, и путник то и дело видит улыбающиеся ему прекрасные лица.

— Куда только деваются эти красотки, когда мне что-то надо? — проворчал у меня за спиной какой-то солдат.

— Наконец настоятельница останавливается у двери, — продолжал я. — Путник входит. Его встречает премиленькая монахиня и говорит: «Положите в чашу золотую монетку». Он поспешно выгребает все из карманов. «Хорошо, этого достаточно, — говорит женщина. — А теперь пройдите вот в эту дверь».

Путник, весь в предвкушении райских утех, открывает дверь и оказывается на улице, у входа. Он поднимает голову и видит еще один знак. На нем написано: «Ступай с миром и считай, что тебя отымели».

Слушатели рассмеялись, и только шедший за мной Робер пробормотал:

— Не понял. Я думал, там был бордель.

— Ничего, еще поймешь.

План Нико сработал: люди ненадолго расслабились, путь стал хоть немного, но все же легче. Оставалось только спуститься с хребта.

Внезапно за спиной у меня что-то загрохотало. Прямо на нас сверху летел обломок скалы. Я успел обернуться, схватить Робера за руку и рвануть к себе. Мы прижались к отвесной стене, и камнепад прогремел совсем близко, низвергаясь в бездну.

Смерть была рядом, но на этот раз нам повезло. Мы с Робером переглянулись.

Позади закричал испуганный мул. Никодим попытался успокоить животное.

— Позаботься о нем! — рявкнул какой-то рыцарь. — На этом муле ваш двухнедельный запас продовольствия.