Я придумал план, который показался мне весьма и весьма удачным… Вчера я разыскал владельца этого строения и явился к нему.
— Сударь, — заявил я почтенному буржуа, — не могли бы вы сдать мне ваш дом на недельку?
— А зачем он вам? — спрашивает меня хозяин.
— Ко мне приезжают провинциальные родственники. Они живут в Блуа.
— Ах, вот как! Видимо, кто-нибудь из свиты, сопровождающей короля? Его величество как раз возвращается из Блуа.
А я ему и говорю:
— Вы угадали! Родственники — люди молодые, состоятельные. Я должен найти им приличное жилье. Мне показалось, ваш дом вполне подойдет.
— Ну что ж, — соглашается хозяин. — Можете взглянуть на него.
Оба Пардальяна смотрели на старого ученого с удивлением и благодарностью. А Рамус продолжал свое повествование:
— Сам не знаю, господа, как я сумел так удачно соврать… Конечно, лгать грешно, но мне очень хотелось помочь вам… Да и не велик грех… Но владелец отказался сдать это строение на неделю. Я ему предложил сто ливров за шесть дней, он не согласился. Потом двести ливров за пять дней, он опять не желает… Наконец я арендовал дом на три дня… Сумму называть не буду… Главное, я тут же перебрался сюда — и, как видно, вовремя…
— Отлично, сударь! Просто отлично! — воскликнул Пардальян-старший в полном восторге.
— Итак, вы можете в любую минуту воспользоваться задней дверью моего временного обиталища, она ведет в безлюдный переулок, где нет никаких гвардейцев…
— Сударь, но есть причины, которые не позволяют нам с отцом бежать отсюда одновременно. Сначала мне нужно выйти одному…
— Пожалуйста, юноша!
Старец довел Жана до задней двери, и шевалье, осторожно выглянув наружу, удостоверился, что в переулке Могильщиков, который он увидел перед собой, действительно не было ни одного караульного.
Жан не рискнул выйти на Монмартрскую улицу, где мог столкнуться с гвардейцами, а предпочел пробираться проулками; сделав изрядный крюк, он очутился наконец возле дворца Монморанси.
Жан изо всех сил забарабанил в дверь.
«А вдруг маршала нет в Париже? — подумал шевалье. Тогда я вернусь, атакую охрану, а там — будь что будет!»
Пардальян уже представлял, как, совершив чудо, он освободит Лоизу и ее мать, увезет их из Парижа и попросит у Жанны де Пьенн руки ее дочери…
Но тут дверь распахнулась, и на пороге возник достойный привратник. За его спиной подпрыгивал заливавшийся счастливым лаем Пипо.
— Ах, господин шевалье! — радостно воскликнул страж ворот. — Монсеньор ожидает вас с таким нетерпением!
Пардальян грустно улыбнулся:
— Вот как? Монсеньор меня ждет?..
— Да конечно же, конечно! Проходите, сударь!
Через минуту Жан предстал перед Франсуа.
— Вы появились, мой мальчик! — взволнованно проговорил маршал. — Значит, мы можем отправляться в путь. В Париже мы, видимо, ничего не найдем. Мне доложили, что какой-то загадочный экипаж был замечен на дороге, ведущей в Гиень… Это, несомненно, они… Ведь Данвиль — губернатор Гиени. Мы догоним карету и нападем на сопровождающий отряд.
— Сударь, — промолвил Жан, — прошу вас, подождите до вечера. А пока, умоляю, следуйте за мной.
— Шевалье, вам что-то известно!
— Прошу, монсеньор, надо спешить…
— Еще полчаса, и вы бы уже не застали меня в Париже…
— Вы бы уехали без меня?
— Конечно, шевалье. Я хотел догнать ту карету… Пардальян, вам уже что-то известно?
— Ах, сударь, не будем медлить!
— Ладно… Хотя мы теряем драгоценные часы!
И вскоре они шагали по переулку Могильщиков, где никто не обратил на них внимания. Они постучали, Рамус впустил их в дом и проводил в роскошно обставленную столовую.
Шевалье сказал старцу с трогательной прямотой:
— Сударь, вы ведь извините нас и позволите переговорить наедине?
— Чувствуйте себя, как дома! — поклонился Рамус и скрылся в комнате, которую отделял от столовой коридор.
— Куда мы попали? — поинтересовался маршал, изумленно озираясь.
— Заклинаю вас, монсеньор, потерпите еще немного!
Шевалье кинулся на чердак, где его с нетерпением поджидал отец.
— Дамы не находят себе места. Они беспокоятся за тебя! — вскричал ветеран.
Вымотанный шевалье плюхнулся на кучу соломы:
— Батюшка, будьте добры, передайте мадам де Пьенн и мадемуазель де Монморанси, что маршал здесь!
— Черт побери, шевалье! Ты привел его! — прошептал старый рубака и сжал рукой плечо сына. — Тебе плохо? Как ты до него добрался? — сочувственно осведомился Пардальян-старший.
Читать дальше