Вадим Сухачевский: Ахилл

Но ведь не выдал, не выдал!..

А почему подряд столько удач? Да потому, что боги покровительствуют им, северянам, а не микенцам, разжиревшим от своей роскоши! Только благодаря помощи богов такое и могло случиться!

И так же помогут боги, когда они, дорийцы, уже нынешней осенью, не позднее праздника Диониса, прорвут северную линию микенской обороны. Да, этот мудрый Клеон верно все понял: именно там, у ворот Посейдона и у винных погребов они ее и прорвут! И уже на празднике Диониса будут пить изысканные микенские вина, которые станут их винами!

Леонид обернулся на величественные Микены. Великолепные храмы возвышались из-за городских стен.

"И эти храмы — они тоже будут нашими! — подумал он. — И эти прекрасные дома, и эти уютные гроты с водопадами — все это будет наше!.. Ах, — подумал он, — только бы не поступили наши воины так же неразумно, как их Агамемнон, когда уничтожил Трою, — не разрушили бы все это великолепие! Ведь оно будет нашим!"

Уже отойдя от Микен, юный Леонид посмотрел на небо, усеянное звездами. Он попытался найти — и наконец нашел ту яркую звезду в созвездии Кентавра, которую Клеон связал с именем Ахилла.

"И она тоже будет нашей звездой!" — подумал Леонид.

УТРО. СОРОК ЛЕТ СПУСТЯ

Утро еще сохраняло в себе ночную прохладу. Престарелый Леонид и его молодой гость возлежали на клинах посреди каменного грота. По стене, благостно журча, стекал ручеек.

Леонид подумал: "Как разумно было, что мы тогда не уподобились варварам и не разрушили все это!"

Он испил из чаши прекрасного вина, которое можно было найти только в микенских погребах, и хлопнул в ладоши слепцам, стоявшим поодаль.

— Давайте-ка — про Ахилла, про Патрокла, про Брисеиду! — приказал он им.

Они тут же послушно тронули струны своих лютней и запели.

Пока они выводили слова:

Славой никто не сравнится с великим Ахиллом!

Силой подобен Гераклу,

а красотой Аполлону подобен!

Мудрость Афина сама, верно, ему даровала,

Кротость же взял он от матери,

мудрой Фетиды... —

Леонид, хотя губы его слегка и подергивались в усмешке, но все же молча слушал их пение. Когда же старцы дошли до слов:

И почитал его царь Агамемнон как сына

И как отца почитал Агамемнона воин!

И умилялись с Олимпа бессмертные боги

Дружбе двух смертных,

царя и героя Ахилла! —

он снова хлопнул в ладоши, обрывая их пение, и, обратившись к своему гостю, сказал:

— Ах, мой милый Александр! И все-то они переврали! Ох, уж эти певцы! Хочешь знать, как оно было на самом деле? Тогда пей это прекрасное вино и слушай же, что я тебе расскажу...