Эдмон Ладусет: Железная маска

Это была изобретение Эксили, которому по разным причинам не всегда хотелось показываться перед посетителями.

Ивонна взяла одну трубку, а другую протянула Дорфьелю. До них четко и внятно долетали слова незваных гостей.

— Нет, монсеньор, — говорил один, — осмотренный нами коридор не ведет ни к какому потайному убежищу.

— Мы перевернули все вверх дном, — вторил ему второй, — и не нашли ничего подозрительного.

Им ответил хриплый скрипучий голос, услышав который Ивонна вздрогнула: это снова был Ньяфон.

— Но те, кого я ищу, здесь! — возразил карлик. — Им просто больше негде быть, и вы притащите их сюда живыми или мертвыми, понятно?

Опять на деревянной лестнице, а затем в коридоре раздались шаги, мушкетные приклады простукивали стены… Не избежала этой участи и вращающаяся панель, являвшаяся входом в убежище, но, к счастью, ни один удар не пришелся по замаскированному рычажку, открывавшему ее.

За звуками шагов и ударов слышался голос Ньяфона, науськивавшего солдат, словно охотничьих собак.

В ярости от того, что поиски ни к чему не привели, но твердо веря в свою правоту, мерзкий карлик решил прибегнуть к своему излюбленному средству: огню.

— Теперь они выскочат, как крысы! — крикнул он своим людям. — Крушите все, что попадется на глаза. Через: минуту должно полыхать все здание! Если они не захотят выйти, тем хуже для них… Ну же! За работу!

Ньяфон оставался в коридоре до тех пор, пока огонь не вынудил его уйти; ему очень хотелось своими глазами увидеть развязку столь интересного спектакля.

Ивонна с ужасом слушала слова карлика, а затем крики, вопли и проклятия остальных преследователей. Мгновение спустя дом Эксили уже пылал изнутри, и языки пламени, как змеи, расползались в разные стороны.

Сквозь щели в подземелье начал проникать дым грозя беглецам удушьем.

Тогда Ивонна сорвала с кровати ребенка простыни, завернула в них малыша и передала его Дорфьелю со словами:

— Сейчас мы выйдем отсюда. Надеюсь, нам удастся добраться до лестницы. Я отвлеку внимание Ньяфона, а ты, воспользовавшись дымом, незаметно проскользнешь сзади меня, а затем вверх по лестнице, на улицу. Не забудь задержать дыхание, а то кашель выдаст тебя. Пока Ньяфон и его люди будут заняты «вой, беги в гостиницу месье Матэ, возьми там лошадь и без промедления и задержек в пути скачи с моим сыном в замок де Бреванн… Ради Бога, не спорь со мной, лучше сделай все так, как я сказала, иначе все мы погибнем.

Приводя задуманный план в исполнение, они подошли к порогу. Ивонна повернула панель и вышла в коридор.

— Я здесь, чудовище! — насмешливо крикнула она ему.

Карлик издал победный клич, но, испугавшись, что вслед за Ивонной выйдут ее неизменные спутники, воскликнул:

— Ко мне! На помощь!

А затем в два прыжка оказался рядом с Ивонной, во та выхватила кинжал и, держа его у шеи карлика, пригрозила:

— Еще одно движение, и ты покойник.

Испуганный карлик застыл, как адское изваяние.

Ивонна опустила кинжал и сказала:

— Я добровольно отдаюсь в твои руки. Иди, я следую за тобой.

Потом, обращаясь к людям Ньяфона, она крикнула:

— Вы свободны, Ньяфон получил все, что хотел, и больше в вас не нуждается!

Ее лицо внезапно озарилось радостной улыбкой: сквозь клубы дыма она заметила Дорфьеля, благополучно миновавшего все преграды. Затем улыбка Ивонны стала высокомерно-презрительной и, взяв карлика под руку, она сказала:

— Ньяфон, ты искал меня и нашел. Теперь выведи меня отсюда.

Но не карлик вел даму, а она буквально тащила его за собой сквозь толпу сбежавшихся посмотреть на пожар любопытных парижан.

Когда они вышли на площадь, крыша дома рухнула, к вящему удовольствию зевак.

Затем Ивонна одарила карлика ехидной улыбкой и спросила:

— Не люблю ходить пешком, да и какое же это похищение без кареты? Ведь ты приехал в карете? Или твое внезапное дворянство столь ничтожно, что ты не смеешь показаться в экипаже?

В ответ горбун молча указал пальцем на карету, стоящую метрах в пятидесяти от них. Ивонна подошла к ней, открыла дверцу, впихнула туда Ньяфона, села сама и крикнула кучеру:

— Ты знаешь, куда ехать.

Карета тронулась, и прошло немало времени, прежде чем пассажиры возобновили прерванную беседу. Ньяфон был напуган. Он предполагал захватить Ивонну, сломить его волю и превратить в свой послушный инструмент, думая, что после рождения сына она станет больше дорожить своей жизнью. Но, встретив в ней еще больше решительности и хладнокровия, чем прежде, карлик чувствовал себя весьма неуютно.