Энтони Ричес - Раны чести

— Ничего не меняется, верно? Помнится, тебе пришлось сделать почти то же самое, чтобы удержать на месте пару наших сестренок со слабыми коленками, когда синеносые в последний раз устроили заварушку.

К концу рассказа хозяин поджал губы и присвистнул, оценив их спасение.

— Вам повезло, дружище, крепко повезло. Если бы этот отряд ауксилиев не наткнулся на вас…

Руфий задумчиво кивнул.

— Знаю. Мы бы уже были падалью. Однако хоть нам и повезло, мне до сих интересно, что послало нам навстречу тех дикарей.

— Да… Но довольно похвальбы. Ты еще не познакомил меня со своим юным окровавленным другом…

— Это Марк Валерий Аквила. Попутчик с юга, а вскоре станет нашим собратом в служении Марсу. Из самого Рима. И, несмотря на слегка потрепанные в путешествии одежды, не говоря уж о кровавых узорах на них, — влиятельное лицо, которому обещана должность в Шестом.

Хозяин повернулся к Марку и подчеркнуто серьезно склонил голову.

— Мои извинения, молодой господин. Итак, господа, вы оба остаетесь здесь?

Руфий скорчил рожу.

— Несмотря на чудовищную стоимость ночлега, сомнительное качество еды и разбавленное вино, — да, мы оба останемся под твоим кровом на ночь.

— Превосходно. Мой человек Юст позаботится о лошадях и отнесет вещи в комнаты. У вас есть пара часов, чтобы пропотеть и смыть кровь, а потом здесь будут ждать две мои наилучшие жареные утки, приготовленные в собственном жиру и поданные с соусом из дикого меда, красного вина и трав. А для тебя, Руфий, любитель выдержанного, я вскрою последнюю амфору особого иберийского красного. Ну, как звучит?

Когда пара направлялась через город к крепостным баням, держа под мышками чистые туники, их нагнал знакомый стук подкованных сапог по мостовой. Эхо отражалось от узких улочек, пока звук и его отголоски не слились в непрестанный рев. По обеим сторонам улицы распахивались плотно закрытые ставни, из них выглядывали любопытствующие. Некоторые зеваки женского пола явно испытывали острый профессиональный интерес к возвращению солдат в крепость, судя по спешно распускаемым волосам и, по крайней мере, в одном случае открытой для всеобщего обозрения груди. Знаменосец и ведущая центурия легионной когорты на марше обогнули угол позади друзей, в последних отсветах сумерек направляясь к главным воротам крепости. Руфий потянул Марка с улицы в дверной проем, пока ведущий отряд, шеренга за шеренгой, тек мимо них; солдаты, запрудившие улицу, запрокидывали головы, чтобы втянуть еще воздуха в пылающие легкие, и во все горло распевали похабную маршевую песню.

Руфий, беззвучно подпевая, нежно улыбался воспоминаниям, а легионеры бесконечной колонной шли мимо. Центурионы и оптионы шагали рядом со своими центуриями, выкрикивая команды: держать эти проклятые копья ровно и прекратить пялиться на трижды проклятых блудниц. Внешний вид солдат, как и вид отряда, сопровождавшего Марка по дороге от Темного Пруда, разочаровал юношу после блеска, к которому он привык в гвардии. Щиты вычищены, но не сверкают, отделка на доспехах и оружии отсутствует, а одежда сугубо практична — грубые кожаные сапоги, тяжелые шерстяные туники и простые тканые штаны, забрызганные дорожной грязью.

Марк заметил группу всадников, чье снаряжение выглядело так же безупречно, как он привык, а полированные кирасы связаны вместе чистой лентой. Тиберий Руфий указал на них и наклонился к уху юноши, желая перекричать шум и закашлявшись от пыли, поднятой проходящими отрядами.

— Должно быть, для тренировки вывели не меньше половины Шестого. Это легат и его штаб с сопровождением из кавалерии легиона. Они набраны из Астурийской когорты, стоящей на севере, у Вала, но большинство из них — германцы. Забавно, насколько умнее выглядят грубые варвары, если надеть на них форму…

Марк рассеянно кивнул, следя, как мимо них проезжает легат, окруженный трибунами; мрачные кавалеристы скакали позади и впереди них. Мужчина повернул голову, когда его конь проезжал мимо дверного проема, и кивнул Тиберию Руфию, прежде чем скрыться из вида. Марк посмотрел на ветерана, вскинув бровь.

— Ты знаком с легатом?

— Я продаю Шестому местный скот и подбрасываю сведения о приграничном регионе. Что еще делать старому солдату, как не помогать бывшим товарищам?

Они стояли молча, дожидаясь, пока последняя центурия пересечет мост и войдет в крепость, и только потом выбрались из-под арки и двинулись по почти темной улице.