Багдан Сушинский - Путь воина

— К тому же судов может быть несколько. Когда мы снарядим «Гяура», найти соратников окажется не так уж трудно, — подхватил его мысль Кшиштоф. — Конечно, по пути можно было бы захватить еще какое-нибудь корытце, однако не хотелось бы начинать святое дело с пиратства. Хотя никто не помешает нам в любое время поднять над кораблем тот флаг, какой подвернется под руку.

— И кто докажет, что корабль, который мы захватили по пути, не напал на нас первым?! — потряс кулачищем де Куньяр.

— Вижу, ночь не прошла для вас зря, досточтимые заговорщики, — насмешливо смерила княгиня взглядом их обоих. — Успели кое-что обсудить без меня?

Кшиштоф виновато покосился на шевалье. Тот расправил богатырскую грудь и принял вину на себя.

— Так, в общем… испепели меня молния святого Стефания. Поговорили по-мужски… Дело-то серьезное. И ясно, что вести корабль придется не вам, графиня…

— Мы вот о чем подумали. У вас есть доступ к кардиналу Мазарини, — вновь перехватил инициативу моряк. — Французская казна пуста, а войну на море мы вроде бы все равно проиграли. Кто запретит первому министру выделить хотя бы один военный корабль для участия в нашей экспедиции? Королева тоже возражать не станет.

— …Если уж так решит кардинал Мазарини, — почти механически подтвердила графиня. — А вас, значит, послал ко мне капитан Хансен, верно я поняла?

Кшиштоф немного замялся.

— Капитану не хотелось, чтобы здесь ссылались на него. Он обязан выполнять только волю владельца корабля. Вы ведь понимаете… Если Гяур заподозрит его в склонности к пиратству…

— …Которое у фризов, как и у норманнов, в крови. Ну да бог с ним. Зато теперь твердо знаю, что опытный капитан у нас уже имеется.

— Штурман — тоже, — ткнул шевалье пальцем в плечо Кшиштофа. — Лучшего боцмана, чем я, вам все равно не найти. Команда будет у меня вот здесь, — сжал кулачище с такой силой, словно пытался выжать воду из куска базальта. — Год на королевском флоте я все же прослужил.

Моряк удивленно взглянул на шевалье де Куньяра, затем на графиню.

— Так вы… согласны?! Я могу сказать об этом капитану?!

— Пока что можете сказать ему, что нас заинтриговала Афронормандия командора. Но не более того, — охладила его пыл де Ляфер. — Мы с вами еще довольно смутно представляем себе, что это за земля, какой от нее толк? Как добираться до ее берегов и с какими племенами придется сражаться за нее? Наконец, каковы там условия жизни.

— Вы перечислили все то, что интересует капитана Хансена и меня, — возрадовался Кшиштоф. — Поэтому уверен, что мой визит оказался не напрасным. Совет моряка: сделайте, госпожа графиня, так, чтобы это африканское путешествие в конце концов состоялось.

Хмельницкий вновь был поражен той убогостью, которую представляла собой крепость Ор-Капи. Невысокие глинобитные стены, кое-где уже основательно подернутые трещинами и отмеченные обвалами, полузасыпанные рвы, заваленные отбросами переходы…

Однако Тугай-бей, казалось, не замечал всего этого. Он показывал Хмельницкому свой город, свою крепость и свои владения с величественной щедростью правителя, у которого нет никаких секретов от союзника, словно дарил ему все это.

— Я не уверен, что ваша крепость готова хоть к какой-нибудь серьезной осаде, — позволил себе иронично заметить полковник.

— Но и не много известно случаев, когда кому-либо удавалось взять ее, — в том же ироничном тоне ответил мурза. — Если какие-то войска и прорывались в Крым, то лишь обходя Ор-Капи, — спокойно воспринял он выпад Хмельницкого. — И потом, к чему я должен готовить ее? Получив на северных землях союзника, перед которым трепещет даже Ляхистан, я вообще могу разрушить эти стены. Разве что первый удар вы решили нанести именно по Перекопу, а, полковник? Не таитесь. Помните, как говаривали наши предки: «Иду на вы!».

Хмельницкий помнил, что это относилось лишь к его славянским предкам. Однако огорчать татарина он не стал. Приятно удивило уже хотя бы то, что мурзе известен этот рыцарский вызов.

Трое суток прошло с тех пор, как Хмельницкий и княгиня Бартлинская появились в этом городе, прежде чем он сумел пробиться к мурзе. Лишь когда полковник приказал своей свите готовиться в дорогу и распустить слух о том, что глубоко обиженный Хмельницкий решил оставить Перекоп, не дожидаясь встречи с правителем, появился посыльный мурзы. С истинно восточным радушием он объявил, что светлейший Тугай-бей, да продлит Аллах счастливые дни его, наконец-то вернулся с охоты и очень обрадовался, узнав, что в его владениях находятся столь высокочтимые гости.