Райнер Шрёдер - Амулет воинов пустыни

Прошли четыре часа, наполненные тревогой за брата-тамплиера. Это время показалось рыцарям длиннее целого дня. И вдруг раздался возглас Тарика, стоявшего у окна:

— Морис! Он едет верхом!

Герольт и Мак-Айвор бросились к окну и чуть не ударились лбами. Представшая перед рыцарями картина вызвала восторг в их сердцах. Никакие искарисы им теперь не были страшны. Смеясь от радости, рыцари хлопали друг друга по плечам, и все никак не могли насытиться величественным зрелищем, развернувшимся перед их глазами.

Со стороны Парижа к постоялому двору приближались тяжело вооруженные всадники-тамплиеры. Морис привел в Клервиль никак не менее восьми десятков воинов-монахов! Зимнее солнце сверкало на клинках мечей, на секирах, на остриях поднятых к небу копий. Все рыцари были одеты в белые балахоны с красными крестами на груди. Помня о своем достоинстве, всадники смотрели только вперед. Холодное, равнодушное выражение их лиц граничило с гордостью.

С улицы разбегались люди. Каждый, будь он пешим, или конным, или сидящим на повозке, спешил дать дорогу всадникам, которые передвигались по городу легким галопом. Рыцарей-тамплиеров чрезвычайно раздражало, когда прохожие этого не делали. Того, кто не внимал их просьбам посторониться, они могли ударить тупым концом копья, а то и меча.

Морис тоже был одет в белый хабит рыцаря-тамплиера. Он ехал во главе процессии рядом с командиром отряда, которым оказался не кто иной, как капитан Рауль де Лианкур! Этот широкоплечий нормандец с угловатым лицом отразил не одну атаку мамелюков, осадивших Аккон. До чего же отрадно снова было увидеть его лицо спустя несколько месяцев после падения последней твердыни крестоносцев на Святой Земле. Капитан де Лианкур уцелел в страшной резне, устроенной в павшем Акконе воинами султана эль-Ашрафа Халила. Это было настоящим чудом!

Рыцари знали, что войско под командованием капитана могло успешно выполнить самое сложное задание. Под его защитой они могли больше не беспокоиться о судьбе Святого Грааля.

К радостей друзей, Морис и для них привез из Парижа чистые одежды тамплиеров.

— Не могу допустить, чтобы вы вошли со мной в замок в этих грязных обносках, — с широкой и гордой улыбкой сказал он. — Скорее! Антуан де Сент-Арман не может дождаться, когда мы принесем ему Святой Грааль. Он уж было совсем отчаялся, ожидая нас. Вы будете потрясены, когда увидите его!

Почему рыцари должны были пережить потрясение при виде Антуана де Сент-Армана, француз сказать не пожелал.

При виде Мориса сестры Гранвиль залились слезами радости: теперь ничто не угрожало ни рыцарям, ни им самим. К отправлению в Париж Беатриса и Элоиза были готовы уже давно. Хозяин постоялого двора получил свои деньги, а конюхи быстро запрягли рыжих в карету.

Когда Герольт, Тарик и Мак-Айвор вышли из гостиницы и поприветствовали своего бывшего командира, тот лишь покачал головой.

— Хотел бы я наконец узнать, что означает этот срочный выезд эскорта. Почему, черт возьми, из-за вас комтур забыл даже о том, что его вместе с казначеем ждет сейчас сам король? — спросил капитан, явно не ожидая ответа. — Ладно, я знаю вас слишком хорошо. Вам языки не развяжешь. И кто послал вас на эту миссию, вы все равно не расскажете. Мне остается только радоваться, что вы тоже уцелели в Акконе и снова готовы служить ордену.

Герольт ответил ему робкой, но радостной улыбкой:

— Мы горды тем, что вы высоко оценили наше умение хранить тайну, beau sire [50] Beau sire ( фр. ) — славный господин, высокочтимый государь. — Прим. пер. . — Герольт использовал обращение, которым удостаивались тамплиеры высокого ранга. — Мы очень рады видеть вас в добром здравии.

— Ладно уж, — буркнул капитан. — Садитесь же на коней, господа. Мы отправляемся в Париж. Но первое, что вам придется мне объяснить, это присутствие дам в вашей карете.

— Охотно объясним, beau sire, — сказал Мак-Айвор. — И лучше всего это сделает Морис.

В сопровождении эскорта тамплиеров хранители Грааля и сестры Гранвиль выехали на парижский тракт. Спустя час они уже приближались к мощной стене с боевыми башнями, которую король Филипп Август приказал возвести вокруг Парижа.

Когда Герольт увидел колокольни, копьями пронзавшие зимнее небо — кафедральный собор Нотр-Дам на речном острове Сите превосходил все храмы красотой и размерами, — глаза его увлажнились.

При въезде в городские ворота хранители Грааля увидели двух мужчин, которые внимательно вглядывались в лица прохожих. При виде вооруженных тамплиеров они тут же скрылись.