Симона Вилар: Ассасин

Тем временем награды были розданы, дамы поднялись под навес своей ложи, а герольды затрубили, оглашая завершение турнира, длившегося три ярких, насыщенных дня. Причем зрители и участники тут же стали покидать ристалище, ибо начинавшиеся на рассвете состязания каждый раз затягивались, и в итоге все испытывали неудобство из-за изнуряющей влажной жары, донимавшей северян в Акре.

Король Ричард со свитой и дамами одним из первых поскакал к воротам в городской стене. За ними двинулись остальные, и в проеме, как всегда, произошло столпотворение из крестоносцев, торопящихся укрыться от жары под каменные своды. Уильям де Шампер предпочел не толпиться со всеми у арки ближайшего въезда между башнями, а, объехав мощные укрепления Акры по периметру, направился к отдаленным Патриаршим воротам. Одновременно он бросал взгляды и в сторону видневшейся в солнечном мареве вдали горы Кармель, гадая, скоро ли оттуда прибудут его лазутчики.

– Мессир де Шампер! – услышал он оклик позади себя.

Его догонял король Иерусалимский Гвидо де Лузиньян, которого сопровождали четверо рыцарей в доспехах, – не слишком достойная свита для монарха, но, учитывая, что у Гвидо была подмоченная репутация, хорошо уже, что он мог позволить себе хоть это.

Гвидо ехал на поджаром золотистом жеребце, облаченный в легкие светлые одеяния, а его голову по восточной моде покрывал белый тюрбан, из-под которого выбивались длинные светлые локоны. Гвидо был красавцем, немудрено, что некогда его выделила среди окружающих наследница Иерусалимского престола Сибилла, благодаря браку с которой Гвидо и получил корону. Но позже он проиграл битву при Хаттине, где полегло воинство крестоносцев, а сам он попал в плен. Со временем Саладин отпустил Гвидо, но в его королевских полномочиях уже многие стали сомневаться. И хотя Лузиньян был последним из монархов Святой земли, помазанным в Храме Гроба Господня, его права еще более пошатнулись после смерти королевы Сибиллы и после того, как вторая из наследниц Иерусалимского престола – Изабелла – стала супругой Конрада Монферратского, героя защиты от мусульман приморского Тира. Теперь уже Конрад заявил свои права на трон еще не освобожденного от неверных Иерусалима. Это привело к ссорам в воинстве христиан, в то время как силы сарацин все более сплачивались вокруг султана Саладина. К тому же Конрада вызвался поддержать король Франции Филипп, в то время как Ричард взялся отстаивать права на корону для Гвидо де Лузиньяна, его вассала в анжуйских владениях Плантагенетов [8] Ричард I Плантагенет был не только королем Англии, но владельцем почти половины французских земель на континенте. Эти владения получили название Анжуйской империи, т. к. английские Плантагенеты вели свой род от графов Анжу. . В конце концов спорящие стороны пришли к компромиссу: Гвидо де Лузиньян оставался королем Иерусалима на срок его жизни, но наследником считался Конрад Монферратский, даже в том случае, если Гвидо вступит в новый брак и у него будут дети. С этим все согласились, ибо понимали, что влияние Гвидо держится на расположении к нему главы воинства крестоносцев – Ричарда Львиное Сердце. Особым уважением Гвидо не пользовался, и в его свиту вступали только местные уроженцы – христиане-пулены. На флаге, который нес сейчас знаменосец Гвидо, был изображен не герб королевства Иерусалимского, а герб Лузиньянов – алый вздыбленный лев на лазурно-серебряном поле.

– Ваше Величество, – склонился в седле де Шампер, приветствуя подъехавшего Гвидо.

– Нам надо переговорить, мессир Уильям, – негромко произнес король Иерусалимский. – И чем скорее, тем лучше. Вы обязаны сейчас прибыть в орденский Темпл? Нет? Тогда я бы попросил вас проехать в мою резиденцию.

Бок о бок они миновали Патриаршие ворота и двинулись по раскаленным от жары улочкам Акры. Причем Шампер отметил, что знаменосец Гвидо чуть поотстал, пропустив вперед сопровождавших маршала храмовников. Что это – учтивость или желание подчеркнуть, что пулены Лузиньяна признают значимость рыцарей в белом с алыми крестами? То, что знаменосец Гвидо был из пуленов, можно было определить по его гербу на котте [9] Котта – надеваемая поверх кольчуги длинная туника, обычно без рукавов и с разрезами внизу, для удобства верховой езды. – оливковая ветвь на светлом поле. Такие изображения могли быть только у местных уроженцев. Еще Шампер отметил, что, в отличие от своего короля, пулен был в полном воинском снаряжении: кольчуга, оплечье, на голове плоский шлем с носовой пластиной, затенявшей лицо, а его кольчужный клапан, как в бою, был поднят едва ли не до кончика носа. В таком облачении лица́ знаменосца не рассмотреть. И чего он так вырядился по жаре, если не принимал участия в состязаниях? Но почти так же были одеты и другие охранники Гвидо. Может, местные пулены не столь восприимчивы к жаре? Вон знаменосец спокойно едет себе среди раскаленных на солнце каменных стен, лишь на миг взглянул на обернувшегося к нему маршала – глаза у него были голубые, насколько можно судить под затенявшим его лицо ободом шлема. Больше на Шампера знаменосец не смотрел, ехал с опущенными глазами да поглаживал гриву своего высокого саврасого коня.