Александр Дюма: Графиня Монте-Кристо

Помолчав немного, Октав продолжил свою исповедь.

— Однажды — да будет навеки проклят тот день — мне показалось, что Элен отвечает мне взаимностью и страдания мои не остаются безответны. И тогда я — клянусь тебе в этом, Роза, — принял твердое решение. Попрощавшись с ничего не подозревавшим братом, я покинул замок и отправился странствовать по свету в поисках смерти, которая, однако, упорно избегала меня. Три месяца назад, в результате июльской революции, в Ванди вспыхнула гражданская война и я немедленно поспешил туда. Сражаясь за герцогиню Беррийскую, я двадцать раз рисковал жизнью. Мы были разбиты, но я остался жив. Сегодня я снова принял решение, как и в тот день, когда покинул брата, — никогда больше не видеть ее. Я только попрощаюсь с любимой, а затем…

— И что же затем? — взволнованно осведомилась Роза.

— Мы потерпели поражение, — тихо отозвался Октав, — за мою голову назначена награда, а дорога в Лимож находится под наблюдением полиции…

— В наши дни заговорщиков больше не казнят, — с улыбкой заметила Роза.

— Не казнят, но тех, кто оказывает вооруженное сопротивление могут застрелить на месте, — задумчиво произнес Октав.

Лицо Розы покрылось смертельной бледностью.

— А вы намерены сопротивляться? — в ужасе вскричала она.

— Да, ибо я хочу умереть, — просто ответил он.

Услышав это, девушка умоляюще сложила руки, в отчаянии глядя на Октава.

— Выслушайте меня, — воскликнула она в горестном порыве, — а потом можете дать себя убить, если хотите! Вашему брату Жоржу было все известно!

Октав в изумлении уставился на нее.

— Да, он знал, что вы любите госпожу графиню и что она, в свою очередь, отвечает на ваше чувство. Однако он всецело доверял вашему благородству и ее благоразумию и порядочности. До самой смерти он ни единым словом не выдал этой тайны.

Всегда спокойный и доброжелательный на вид, он тем не менее испытывал муки ревности, которые тщательно стремился скрыть из присущего ему благородства. Госпожа моя, чувствуя молчаливое горе мужа и испытывая глубокую благодарность за проявляемое им благородство, удвоила к нему свое внимание, которое граф охотно принял за любовь, ибо в этом деле сам стремился к самообману более чем кто-либо. Госпоже Элен тем временем и самой стало казаться, что ей наконец-то удалось излечиться от тайной страсти, и в доме наконец снова воцарилось счастье.

Предприятие процветало, принося все больший доход. Тут-то графу Жоржу и пришла в голову мысль сделать управляющим дальнего родственника моей госпожи по имени Эркюль Шампион. С появлением этого человека в дом вошло несчастье.

— Эркюль Шампион! — поспешно воскликнул Октав. — Думаю, что здесь ты ошиблась! Именно ему я обязан своей жизнью. Совсем недавно Эркюль спас меня от преследователей, достав этот костюм, который помог мне изменить внешность. Уверен, что в случае необходимости он снова будет готов прийти мне на помощь.

— Я ни в чем не обвиняю господина Шампиона, — ответила Роза. — Возможно, он, как вы и сказали, действительно преданный друг и родственник, но виноват он в этом или нет, а с его появлением в замок пришла беда и это не вызывает никакого сомнения.

— Почему ты так думаешь?

— По какой-то никому не ведомой причине дела вдруг сразу пошли хуже, причем никого, казалось, нельзя было обвинить в нерадивости и лени. С каждым днем граф Жорж становился все мрачнее и задумчивее. Заботы и постоянное плохое настроение плохо отразились на его здоровье. Всегда бледный и печальный, он за несколько месяцев постарел на много лет, и чем слабее становился граф, тем больше сил требовалось ему для приведения в порядок быстро ухудшающихся дел.

— Продолжай же, Роза, прошу тебя! — взволнованно проговорил Октав, когда девушка замолчала.

— Болезнь и неотступная печаль вскоре сделали свое обычное дело. Господин граф слег в постель и с тех пор вся жизнь его превратилась в одну долгую борьбу со смертью. Ему так хотелось жить, чтобы воспитать и вырастить ребенка, которому теперь не суждено ничего узнать о своем отце, кроме надписи на надгробном камне. В день смерти он вызвал к себе жену. Мы с Жозефом находились тогда в прихожей.

— А кто такой этот Жозеф?

Услышав этот вопрос, девушка покраснела до корней волос.

— Это внук бедняжки Жаннисон, женщины жившей здесь по соседству, которая умерла вскоре после того, как пришла в наши края, — смущенно пояснила Роза. — Жозеф — тот человек, который всегда готов пожертвовать жизнью ради семейства де Ранкон. Итак, мы с Жозефом находились в передней, когда граф Жорж позвал нас к себе тем слабым голосом, который и сейчас стоит у меня в ушах: «Подойдите сюда, дети мои, и выслушайте то, что я скажу вашей госпоже. В вашей преданности я совершенно уверен, так же как и в том, что при необходимости вы засвидетельствуете мои слова».