Густав Эмар: Заживо погребенная

В эту минуту послышался шум в отеле, и Шарбон влетел в комнату, крича:

— Мисс Люси Гордон только что вернулась. На нее страшно взглянуть! Она лежит теперь в обмороке.

— Ну что вы на это скажете? — спросил Бернардо агента полиции.

— Я скажу, друг мой, что мы имеем дело с замечательными мошенниками, и нелегко вам будет с ними справиться!

— Как! Несмотря на то, что она вернулась, вы продолжаете обвинять эту девушку в похищении Ванды? — воскликнул Юлиан.

— Более, чем когда-нибудь. Я вам ручаюсь, что мисс Гордон будет теперь так больна, что вы от нее слова путного не добьетесь, а люди, которые ее привели, если она не одна вернулась, или тут же исчезли, или, если дожидаются, то дураки, ничего в самом деле не знающие, и которые точно также вам ничего не скажут.

— Стало быть, вы все-таки продолжаете утверждать, что мисс Люси Гордон причастна к похищению Ванды де Валенфлер?

— Более, чем когда-нибудь; я даже прибавлю, что это новое событие меня еще более в этом убеждает.

— Но вы все-таки спросите этих людей, которые привели мисс Люси домой. Говорят, они сидят у привратника в ожидании, что их спросят.

— Пожалуй, хотя, как я вам уже говорил, это ни к чему не приведет.

Нам нужно теперь вернуться на несколько часов назад и ввести читателя в харчевню, принадлежавшую Ла-Марлуз.

Было не более пяти часов вечера.

Разношерстная отвратительная публика, собравшаяся у нее, с жадностью поглощала кушанья, один вид которых был способен отнять у всякого обыкновенного смертного аппетит по крайней мере на неделю. Вглядываясь пристальнее в эти грязные, испитые лица, можно было узнать нескольких из наших бывших знакомых, хотя за последнее время смерть значительно опустошила их ряды.

Теперь не было слышно ни криков, ни возгласов, ни ссор. Все ели молча, поспешно, перекидываясь изредка короткими фразами и то вполголоса. Можно было подумать, что это армия готовиться выступить в поход. Тот, кому пришла бы эта мысль, не ошибся бы.

Полководцы этой армии нищеты и разврата, в лице господина Ромье и Лупера, сидели в отдельной комнате и решали сообща последние подробности похода. Лупер рассказал Ромье каким образом ему удалось завязать отношения с мисс Люси Гордон. Лупер когда-то принадлежал к очень хорошей фамилии, но вследствие одного преступления, совершенного в молодости (он убил в припадке ревности своего счастливого соперника), он был приговорен к смертной казни, но успел бежать в Америку, где в Нью-Йорке, занимаясь всякими делами, слыл за человека богатого. В то время находилось там несчастное семейство переселившихся англичан, которое буквально умирало с голоду. В числе детей была девочка лет одиннадцати, замечательно умненькая и красивая. Лупер, который тогда еще не пал так низко, заинтересовался этими несчастными людьми и помогал им часто деньгами. Он особенно привязался к этой маленькой девочке, которую звали Люси, ей он постоянно носил подарки, и благодарная девочка сильно привязалась к своему благодетелю. Но довольно важное дело вызвало Лупера в Саратогу, он передал триста долларов несчастной матери его любимицы и уехал. Отсутствие его продолжалось гораздо долее, чем он предполагал, только семь месяцев спустя ему удалось вернуться в Нью-Йорк, немедленно по возвращении он начал отыскивать столь интересовавшее его бедное семейство, но он нашел довольство, где оставил нищету. Богатая дама, графиня де Валенфлер, заинтересовавшись маленькой Люси, взяла ее с собою в Канаду с целью ее воспитать. Она уехала, вполне обеспечив бедное семейство. Вскоре он потерял их из виду и забыл о них. Однажды, впрочем, они встретились с Люси в Канаде, куда его забросила судьба бездомного и беспутного скитальца. Люси уже тогда была взрослой девушкой, и ее красота произвела на него такое впечатление, что его тихая привязанность к ласковому и миловидному ребенку перешла в сильную любовь. Но в то время ему приходилось скрываться вследствие одного темного дела, и он вскоре уехал во Францию, в Париж, не успев высказать своих новых чувств к Люси, которая, не зная ничего о его жизни и похождениях, продолжала считать его честным и благородным покровителем ее, семьи.

— А теперь, — продолжал Лупер, — я ее здесь разыскал и рассказал ей длинную историю о каком-то политическом заговоре, о преследованиях, которым я подвергаюсь… Одним словом, она согласилась на свидание со мною в доме № 96 на улице Акаций, в том же доме, где Ванда де Валенфлер посетит сегодня одно бедное семейство. Я ее уверил, что она может мне оказать огромную услугу, и она с радостью ухватилась за мысль хоть чем-нибудь отплатить за мои прошлые благодеяния. Свидание назначено в восемь часов вечера, так как мне раньше нельзя.