Даниэль Дефо - Всеобщая история пиратов. Жизнь и пиратские приключения славного капитана Сингльтона (сборник)

И показал нам, как мне кажется, примерно от двух до трех фунтов золотого песка такого же рода и цвета, что и добытый нами. После того как мы некоторое время глядели на золото, он, улыбаясь, сказал, что мы его избавители, и все, что у него есть, включая и его жизнь, принадлежит нам.

А так как золото может пригодиться, когда мы попадем на родину, он просит нас принять его в подарок. И теперь он впервые раскаивается в том, что не набрал больше.

В качестве переводчика я передал товарищам его заявление и от их имени поблагодарил его. Но, обратившись к ним по-португальски, я попросил их отложить принятие его любезного подарка до следующего утра. Англичанину я заявил, что более подробно мы поговорим об этом завтра. И мы на время расстались.

Когда он ушел, я обнаружил, что мои товарищи необычайно взволнованы его речью и благородством натуры, равно как и щедростью подарка, которая в ином месте показалась бы чрезмерной. В общем же, чтобы не утомлять читателя подробностями, скажу, что мы решили, что теперь он входит в число наших и что подобно тому, как мы для него подмога, поскольку спасаем его из отчаянного положения, в котором он находится, так и он подмога для нас, так как будет теперь проводником через оставшуюся часть страны, станет переводчиком в наших сношениях с туземцами, подскажет нам, как обращаться с дикарями и как обогатиться за счет золота этой страны. А поэтому мы должны присоединить его золото к нашему общему запасу, и каждый должен отдать ему столько, чтобы его доля была равна доле каждого из нас, и в дальнейшем мы должны на все идти вместе и взять с него торжественное обещание, данное нами раньше, что никто из нас не укроет от других ни крупинки найденного золота.

На следующем совещании мы познакомили англичанина со своими приключениями на Золотой реке и с тем, как поделили между собой найденное там золото, так что у каждого из нас имеется доля больше, чем его пай, а поэтому мы решили ничего не брать у него, а вместо этого каждый из нас даст ему немного из своей доли. Он заметно обрадовался тому, что нам так повезло, но не хотел взять у нас ни крупицы, однако после наших настойчивых предложений сказал, что согласен поступить следующим образом: когда мы найдем золото, он возьмет из первой же находки столько, чтобы его доля стала вровень с нашими, и тогда уже мы будем делить дальнейшее поровну. На этом мы и сошлись.

Тогда он сказал, что неплохо бы перед тем, как отправиться в путь, сходить на север, к границе пустыни. Оттуда наши негры могут принести по большому слоновьему клыку, и он может позвать еще негров им на подмогу. Клыки после не очень долгой переноски можно будет доставить в каноэ к побережью, и там они принесут большую прибыль.

Я возразил, так как имел другой замысел – добыть золотого песка. К тому же негры, как мы знали, верные нам, добудут в реках золота на гораздо бóльшую сумму. А таскать клыки в полтораста фунтов весом на протяжении ста и больше миль после и без того очень тяжкого путешествия наверняка окажется губительным для них.

Англичанин согласился со справедливостью моих слов, но все-таки чуть было не потащил нас на холмы и край пустыни, чтобы мы своими глазами увидели там слоновьи клыки. Но когда мы ответили, что уже встречали такое, он успокоился.

Мы пробыли здесь двенадцать дней, и все это время туземцы были очень обходительны, приносили нам плоды, травы и какие-то овощи вроде моркови, но совсем другого, хотя и приятного вкуса, и птиц, названия которых мы не знали. Словом, они щедро носили нам все, чем располагали, и мы жили очень хорошо, давая им взамен мелочи, сделанные нашим точильщиком, у которого их теперь был полный мешок.

На тринадцатый день мы выступили, захватив с собой нового спутника. На прощание негритянский царек прислал ему двух дикарей с подарком – сушеным мясом, но я не помню, каким именно. А англичанин дал ему взамен трех серебряных птиц, которых изготовил наш токарь. Уверяю вас, это был подлинно королевский подарок.

Мы шли на юг, несколько отклоняясь к западу, и здесь увидели первую за более чем дветысячемильный путь реку, текущую на юг, в то время как все остальные текли на север или на запад. Мы шли вдоль этой реки величиной не более хорошего английского ручья, пока она не стала увеличиваться. Время от времени мы видели, как англичанин подходил к воде и исследовал почву. Наконец после дня пути вдоль реки он подбежал к нам с руками, полными песка, и воскликнул:

– Смотрите!