Эдмонд-Адольф де Буэлье - Тайны Марии-Луизы

Однако это было хотя и тяжелым, но все же культурным грабежом. А что делалось неприятельскими солдатами в деревнях – трудно даже описать! На месте целых деревень сплошь да рядом оставались только пылающие развалины; солдаты вооружались топорами и, забрав все, что могло быть унесено с собой и имело ценность, забавлялись тем, что разбивали мебель и утварь в мелкие щепы. В погребах опоражнивались целые бочки с вином, а что солдаты не в состоянии были выпить, то, опять-таки на потеху, разбивалось и выливалось вон. Если в оставленной бежавшим со страха населением деревушке солдатам попадалась женщина, то от мерзкого насилия над нею не гарантировали ни старость, ни детство: озверевшие солдаты насиловали шестидесятилетних старух с такой же яростью, как и семилетних девочек. Случалось, что всему контингенту повстречавшегося на пути женского монастыря приходилось перебывать в солдатских объятиях.

И обыкновенно программа «развлечений» была таковой: сначала грабеж, потом насилие, потом пьянство, а потом пожар.

Следствием всех этих зверств была страшная вспышка патриотизма в наводненных неприятелем местностях.

За исключением боязливых буржуа, которые из опасения лишиться имущества спешили дрожащими руками нацепить белую кокарду, народ проклинал иностранцев и звал Наполеона.

Тогда забывались все строгости, вся суровость режима империи, и, подобно Жану Соважу и Марселю, очень многие из тех, кто раньше проклинал воинственного императора и желал его низложения, теперь видели в нем единственную опору против неистовства «освободителей» и спешили взяться за оружие, чтобы сражаться вместе с Наполеоном и за Наполеона. Какая радость, какой восторг опьянил всех, когда император совершил свой победоносный въезд в Труа!

В первый раз со времени республики во Франции вспыхнула народная война.

Вооружаясь, Жан Соваж сдержал обещание, данное маршалу Лефевру и его жене во время обхода крестьян, собравшихся в парке Комбо в день свадьбы Анрио. Но кроме того он вооружился, чтобы защищать свое поле, свой дом, свою жену, наконец, свое существование, которое не могло быть в полной безопасности со времени вторжения союзных сил.

Неминуемость опасности заставила его взяться за оружие раньше, чем он это предполагал вначале.

Однажды вечером со стороны фермы «Божья слава» послышались выстрелы. Враг был там. Четвертый союзный корпус попытался наступать на Арси. Разведчики-пруссаки атаковали ферму, где заперся Марсель.

Необходимо было поспешить к нему на помощь. Наполеон должен был быть где-нибудь поблизости. Оказав сопротивление, отбросив эту авангардную атаку, можно было дать ему время подоспеть, а там, где был Наполеон, были и победа, и спасение! Тут нечего было колебаться да раздумывать, надо было пускаться в путь. И Жан Соваж увлек за собой товарищей.

Перед фермой находился поселок, состоявший из нескольких домиков, где жили служащие фермы.

Жан Соваж приказал своему маленькому отряду остановиться и хранить самую строгую тишину.

Необходимо было сначала убедиться, свободен ли доступ к ферме. С некоторого времени ружейная перестрелка, загремевшая снова с первыми лучами зари со стороны фермы «Божья слава», смолкла, и эта тишина беспокоила Жана Соважа.

Может быть, неприятель отступил? Может быть, он ожидает подкреплений? Или, быть может, подавленный численным перевесом, Марсель вынужден был сдаться?

Необходимо было двигаться с большой осторожностью. В поселке можно будет найти кого-нибудь, переговорить, узнать, бродит ли в окрестностях враг или же, отброшенный Марселем, авангард пошел на соединение с главным корпусом?

В сопровождении молодого крестьянина, которого звали Матье, Жан Соваж осторожно пустился в обход по маленькому леску, окружавшему поселок. Вдруг он услыхал какой-то подозрительный шум, а по мере того, как он подходил ближе, ему показалось, будто он слышит лошадиное ржание. Из-за деревьев поднималась струйка дыма.

Подойдя еще ближе, Жан Соваж не мог уже сомневаться: неприятель был все еще здесь. Но каковы были его силы? Держится ли еще «Божья слава»? Может быть, ферма не выдержала атаки и ее храбрые защитники погибли под развалинами стен?

Жан скользил между деревьями с сердцем, стесненным боязнью за судьбу друга Марселя и объятым жаждой мести. Пригнувшись к самой траве и сделав знак Матье, чтобы тот последовал его примеру, он бесшумно подкрался к куче сухого валежника и воспользовался им как пунктом для наблюдения.