Антон Фарутин - Арсанты 2. Линии судьбы

Джек отмахнулся от этих мыслей, и сбросив короткое оцепенение, пошел вперед. Да, к черту всё! Хорошо, что он послал Пирсона куда подальше, надо было сделать это намного раньше. Детектив никогда не хотел работать на арсантов, но Пирсон умел убеждать, этого у него не отнимешь. Только вот всё это оказалось пустой тратой времени и ненужным риском. Впрочем риск Стоуна практически не волновал, ведь в отличие от большинства людей ему нечего было терять. Сейчас его жизнь была настолько безрадостной и бесполезной, что пожалуй только риск и расцвечивал её хоть какими-то красками. Может вернуться назад в полицию? Сходить к капитану Мёрфи и попросить его снова взять Джека на службу? Он конечно будет бушевать по началу, но душа-то у него добрая, да и к Джеку он всегда относился по-отечески – простит.

По-отечески… Тоска снова сжала его сердце.

– Господи, если ты действительно существуешь, скажи почему же я так одинок?! Почему ты забрал у меня родителей когда я так нуждаюсь в них? Почему не даешь мне подсказок, зная что я всю жизнь ищу виновных в их гибели?!

Джек сам удивился своим мыслям. Может это дурацкая инъекция Пирсона так влияет на него? Стоун никогда не верил в бога и ни разу не был в церкви с момента той страшной аварии. Даже всю эту историю с арсантами и прочими потомками богов он искренне считал дребеденью. Да, в Акорпе он насмотрелся всяких чудес, но скепсиса от этого меньше не стало. Тогда откуда такие мысли? Пожалуй, ему надо идти домой и хорошенько отоспаться.

Свернув в сторону освещенной уличными фонарями автострады, Стоун пошел стараясь ни о чем больше не думать. Как только новая мысль зарождалась в его мозгу, он тут же гнал её от себя, сильнее шурша упавшими листьями под ногами и концентрируясь исключительно на этих звуках.

Дома Стоун рефлекторно поставил на плиту чайник, хотя пить ему совсем не хотелось. Ему вообще ничего не хотелось.

Сбросив одежду прямо на пол, Джек устало сел на край своей давно не убиравшейся кровати и утомленно потер лицо руками.

– А может мне не так и нужна эта месть? Может и вправду пора бросить все эти поиски и изменить свою жизнь? Попробовать отпустить страшные детские воспоминания…

Эта мысль крепла в нем с каждой секундой и приносила облегчение в душу. Надо было просто смириться с этим. Детектив лег на спину и закрыл глаза, слушая как вода в чайнике закипает и этот звук приносит в его душу давно забытое чувство домашнего уюта. Да, пожалуй, завтра он начнет новую жизнь. Какую он еще не знал, но обязательно новую, другую, не такую как сейчас. Стоун потянулся к выключателю лампы, стоявшей на прикроватном столике и в этот момент раздался звонок, прервавший ночную тишину пустой квартиры.

Поначалу Джек даже не понял, что звонит не мобильный, а именно городской телефон на тумбочке. Он уже и не помнил, что тот вообще умеет звонить, так давно им никто не пользовался.

– Черт возьми! Наверняка это опять Пирсон – никак не понимает с первого раза!

Расслабленное состояние вмиг покинуло детектива, уступая место вспыльчивому гневу. Раздраженно сняв трубку и готовый нагрубить, Стоун злобно рявкнул:

– Алё!

– Джек, это ты? Слушай меня внимательно. Ты в опасности! Они нашли тебя и ты должен срочно бежать!

Молния прошила его так, что он буквально выпрыгнул из своей постели, мигом очутившись на ногах. Этот голос он не слышал многие годы, но его тембр и интонации невозможно было ни с чем перепутать. Кровь застучала в висках, пот лил по лицу градом, сердце выпрыгивало из груди, а дыхание и вовсе покинуло Джека. Словно боясь произнести это слово, Джек нерешительно промямлил в трубку:

– Ма… Мама?!

Грант нажал кнопку на пульте дистанционного управления и на широком светодиодном экране появилось изображение, снятое скрытое камерой на одном из заседаний сената. Спикер поблагодарил оратора и пригласил для выступления следующего. Им был сенатор Кейн, глава комитета по надзору за деятельностью корпораций – человек пятидесяти лет, в сшитом на заказ темном костюме, который подчеркивал стройность его фигуры и широкие плечи. Он вышел к трибуне, откашлялся и четко поставленным голосом произнес:

– Дорогие коллеги! Вы все меня хорошо знаете, а потому я позволю себе сразу перейти к делу. Как вам известно, я по роду своей службы обязан информировать вас о тех фактах, которые становятся известны нашему комитету и которые могут представлять угрозу для безопасности нашей страны.