Беар Гриллс - Грязь, пот и слезы

Ходить с забинтованными ступнями он не мог, так что требовался вертолет. А посадить его в разреженной атмосфере Эвереста не так просто.

Страховая компания сообщила, что утром следующего дня попробует эвакуировать Нейла, если позволит погода. Но вообще высота в семнадцать тысяч четыреста пятьдесят футов являлась верхним пределом для полетов вертолетов.

На следующее утро мы действительно услышали гул двигателей вертолетов, гораздо ниже базового лагеря. На фоне горы он казался крошечным.

«Пройдет какой-то час, и Нейла увезут отсюда назад, в цивилизацию. Гмм».

Боже мой, какое это счастье! Мне нужно было любым способом попасть на вертолет вместе с ним.

Я мгновенно собрал вещи, накопившиеся у меня за прошедшие три месяца. Потом налепил на рукав белый крест и побежал к тому месту, где сидел наготове Нейл. Один шанс.

«Какого черта!»

Нейл улыбнулся мне и покачал головой.

– Господи, Беар, ты уже успел собраться? – закричал он, чтобы я расслышал его из-за шума вертолета.

– Тебе нужен приличный медик во время полета, – улыбаясь, сказал я. – А я как раз тот, кто тебе нужен.

(Отчасти так оно и было – я ведь медик и его товарищ, и ему действительно нужна была помощь. На самом деле я просто пытался перехитрить страховую компанию.)

Пилот крикнул, что два человека будет слишком тяжело.

– Я должен постоянно его сопровождать! – прокричал я в ответ и тихо добавил: – У него в любой момент может отвалиться ступня.

Пилот посмотрел на меня, потом перевел взгляд на белый крест у меня на рукаве и согласился высадить Нейла где-нибудь пониже, а потом вернуться за мной.

– Отлично. Отправляйтесь, я подожду здесь. – Я крепко пожал Нейлу руку.

«Господи, пусть это будет сделано поскорее, пока никто не догадался», – твердил я себе.

Пилот поднял машину в воздух, и вскоре она исчезла из поля зрения.

Мик и Генри расхохотались.

– Если тебе удастся это провернуть, Беар, я готов съесть свои носки. Я вижу, ты любитель проворачивать такие фокусы, верно? – сказал Мик.

– Да, задумано хорошо, только, можешь мне поверить, больше ты этого вертолета не увидишь, – добавил Генри.

К чести пилота, он проиграл. Вертолет вернулся, я забрался на борт, и с натужным ревом двигателей в разреженном воздухе мы медленно поднялись в воздух.

Пока мы преодолевали земное притяжение, на приборной доске все время горел огонек, предупреждающий о приближении к режиму сваливания, но затем вертолет нырнул носом, выровнялся, и вскоре мы летели над скалами, вдоль ледника.

Я улетел, а Мик, видимо, давился своими носками.

Когда мы снижались, я заметил далеко под нами одинокую фигуру, сидящую на камне посреди громадного поля, усеянного валунами. Обмотанные белыми бинтами ноги Нейла выделялись среди серых валунов ярко, будто бакены.

Я радостно улыбнулся.

Мы забрали Нейла и через минуту уже летели над долинами Гималаев, как птицы, вырвавшиеся на волю.

Великая гора скрылась в туманной дымке. Я опустил голову на плечо Нейла и закрыл глаза.

Прощай, Эверест!

Оказавшись снова в Катманду, мы с Нейлом позволили себе полностью расслабиться. Что ж, потрудились мы неплохо, настал черед как следует отдохнуть и окончательно сбросить с себя напряжение.

Помню, на следующий день, еще полностью не пришедший в себя от выпитого накануне, я, пошатываясь, прошел по шаткому балкону нашей маленькой гостиницы на задворках Катманду и спустился в коридор.

Там я наткнулся на русских альпинистов, которые поднимались на Эверест по северному склону. Они сидели на полу и тихо разговаривали. Когда я проходил мимо, они взглянули вверх, и меня поразили их опустошенные, подавленные лица.

И вдруг я увидел, что они плачут. Эти могучие, бородатые русские парни плакали, как дети.

Двое членов их экспедиции, Сергей и Фрэнсис Арсентьевы поженились совсем недавно. Оба обожали горы и мечтали совершить восхождение на Эверест. Но случилась страшная беда.

Во время спуска с вершины у Фрэнсис внезапно подкосились ноги, и она упала в снег. Неизвестно, отчего именно: от отека мозга, переохлаждения или от крайнего истощения, которое часто настигает человека на Эвересте. У нее не было ни сил, ни желания идти дальше. Она умерла, не сходя с места.

Сергей, ее муж, пошел вниз, за помощью. Но вскоре сильнейшее головокружение, слабость и отчаяние доконали и его.

Русские спросили меня, не видели ли мы погибших… или хоть что-нибудь.