Оскар Мединг - Медичи

– Имола! – прервал его Джироламо. – Это отлично понимает хитрый Лоренцо, не принимающий княжеского титула, чтобы управлять деспотически, поэтому он отказывается выдавать необходимую для покупки сумму, как ему приказывали ваше святейшество.

– Отказывается? – переспросил папа, покраснев от гнева. – Он осмелился ослушаться моего приказания?

– Лицемерный, как всегда; он уверяет, что не может достать эту сумму.

– Он лжет, одного слова его достаточно, чтобы найти куда большие суммы! Это открытое сопротивление, измена церкви и мне, удар из-за угла, разрушающий весь мой план… Мне уже кажется, будто Сфорца раскаивается в продаже Имолы, а если уплата не состоится, то они могут к этому придраться, чтобы нарушить договор…

– Уплата состоится, святой отец, – сказал Джироламо, – и мой флаг скоро будет развеваться на шпиле Имолы в честь и к услугам вашего святейшества.

– Каким образом? – недоверчиво спросил Сикст. – Где я достану деньги, если мой казначей отказывает мне в кредите?

– Банк Пацци взял на себя уплату… Я покончил это дело вчера с Франческо де Пацци.

– Пацци? Они так богаты… и решились идти против Медичи?

– Из преданности вашему святейшеству и в надежде на защиту и поддержку высшего правителя Италии.

– Значит, есть еще преданные слуги церкви и ее пастыря, а я оказывал предпочтение хитрым врагам. Это новое сопротивление Лоренцо должно быть наказано, а заслуга Пацци вознаграждена. Медичи лишатся звания казначея, и я передаю его Пацци. Приведи ко мне Франческо.

– Он в приемной, ждет приказаний вашего святейшества, – поторопился объявить Джироламо. – Я знал, что справедливость моего милостивого дяди и покровителя не оставит без награды важную услугу. Но этого недостаточно, святой отец… Коварные враги не достойны вашего долготерпения… Их надо уничтожить навсегда!

– Уничтожить, сын мой? – вздохнул Сикст. – Это скоро и легко не дается, Флорентийская республика слишком сильна…

– Не республика, святой отец, – она покорится, – а уничтожить надо тех, которые пользуются могуществом республики, чтобы противиться вашему святейшеству. Люди, желающие и могущие выполнить это дело, просят только приказания и благословения святого отца.

– А кто эти люди? Где они? – с разгоревшимися глазами спросил папа.

– Франческо де Пацци, архиепископ Пизы и начальник моего войска Джованни Баттиста де Монтесекко, хорошо известный вашему святейшеству. Пацци и Сальвиати имеют много приверженцев во Флоренции и стремятся освободить свою родину от деспотизма выскочки, а Монтесекко с моим войском сдержит чернь, преданную Медичи.

Папа опустил голову и долго стоял в раздумье.

– А ведь это дело может удаться, если его повести умно и решительно. Позови этих людей, так неожиданно предложивших мне помощь в борьбе с врагами.

Он сел в кресло, а Джироламо привел ожидавших, которые опустились на колени и поцеловали крест на белой шелковой туфле папы. Он наклонился для братского поцелуя к архиепископу и с приветливым достоинством сказал Франческо Пацци:

– Я с удовольствием узнал, сын мой, какое доказательство преданности ты хочешь мне дать. Такой поступок заслуживает благодарности и награды. Я передаю тебе и твоему дому звание казначея папского престола и лишаю этой чести тех, кто оказался недостойным моего доверия. Ты незамедлительно получишь это назначение.

– Благодарность моего дома будет безгранична, – отвечал Франческо с радостным и торжествующим видом, – и мы всегда будем стремиться быть достойными этой высокой милости. Мы никогда не допустили бы, чтобы наш родной город доставил вашей милости так много горя несправедливым сопротивлением, как это, к сожалению, случилось.

– Мое отеческое сердце страдало от поведения Флорентийской республики при назначении архиепископа в Пизу, но я знаю, что в этом виноват один человек, забравший себе неограниченную власть во Флоренции, и я жалею, что среди ваших сограждан не находится ни одного, который решился бы положить конец такой вопиющей несправедливости.

– Такой человек нашелся, святой отец, – сказал архиепископ. – Он перед вами, а его родные и друзья, равно как и мои, помогут ему.

– И я тоже, – вскричал Джироламо, – как верный друг и сосед республики, с которой хочу жить в мире и согласии, что невозможно, пока Медичи держат в оковах ваш город.

Папа одобрительно кивнул головой.

– Это будет дело, угодное Богу, мое согласие и благословение вам обеспечено, но как вы выполните его?