Жюль Верн - Путешествия и приключения капитана Гаттераса

– Что все это значит? – спросил, в свою очередь, Бэлл, бросая работу.

Доктор позвал Гаттераса, который немедленно явился.

Дэк громко лаял и разгребал лапами толстый слой льда.

– Неужели мы напали на склад провианта? – воскликнул доктор.

– Возможно, – ответил Бэлл.

– Продолжайте, – сказал Гаттерас.

Вскоре они обнаружили кое-какие остатки продуктов и четверть ящика пеммикана.

– Если это кладовая, – сказал Гаттерас, – то до нас в нее наверняка наведались медведи. Как видно, этой провизией уже пользовались!

– Да, – ответил доктор, – и можно опасаться, что…

Он не докончил фразы, его прервал крик Бэлла. Отбросив довольно большую глыбу, тот указал на окоченелую человеческую ногу, торчавшую из-подо льдин.

– Труп! – воскликнул доктор.

– Это не тайник, а могила, – заметил Гаттерас.

То был труп матроса лет тридцати, он прекрасно сохранился. На нем была одежда, какую носят мореплаватели в полярных странах. Доктор не мог определить, давно ли он умер.

Вслед за этим трупом Бэлл нашел второй, человека лет пятидесяти, на лице которого еще видны были следы убивших его страданий.

– Эти трупы не были похоронены! – воскликнул доктор. – Несчастные были застигнуты смертью в том виде, в каком мы их нашли.

– Вы правы, доктор, – ответил Бэлл.

– Продолжайте, продолжайте! – сказал Гаттерас.

Но Бэлл колебался. Кто мог сказать, сколько еще трупов находится под этим ледяным холмиком?

– Эти люди погибли от несчастного случая, который едва не погубил нас самих, – сказал доктор, – на них рухнул снежный домик. Посмотрим, не остался ли в живых кто-нибудь из них.

Быстро расчистили место, и Бэлл нашел еще тело человека лет сорока. Он еще не успел окоченеть, как остальные, и не походил на мертвеца. Доктор наклонился над незнакомцем, и ему показалось, что тот еще подает признаки жизни.

– Он жив! Он жив! – воскликнул Клоубонни.

Бэлл и доктор перенесли тело в снежный домик, между тем как неподвижно стоявший Гаттерас смотрел на обломки рухнувшего жилья.

Доктор раздел донага выкопанного из-подо льда человека. На его теле не было ни малейших признаков ушибов. С помощью Бэлла Клоубонни стал растирать несчастного пропитанной спиртом ватой и вскоре заметил, что жизнь начала к нему возвращаться. Он находился в полном изнеможении и не мог говорить, его язык пристал, точно примерз, к небу.

Доктор обыскал его карманы. Они были пусты. Никаких документов! Он попросил Бэлла продолжать растирание, а сам вернулся к Гаттерасу.

Капитан уже успел исследовать развалины домика, тщательно осмотрев его пол, и шел навстречу Клоубонни, держа в руке обгорелый клочок конверта, на котором можно было прочесть следующие слова.

«…тамонт,

…орпойз,

…ью-Йорк».

– Алтамонт! – воскликнул доктор. – С корабля «Дельфин»! Из Нью-Йорка!

Гаттерас невольно вздрогнул:

– Американец!

– Я спасу его! – заявил доктор. – Ручаюсь вам! И мы добудем ключ к этой ужасной загадке.

Он вернулся к неподвижно лежавшему Алтамонту, а Гаттерас, погруженный в раздумье, остался на развалинах снежного домика. Благодаря заботам доктора к злополучному американцу вернулась жизнь, но не сознание, он ничего не видел, ничего не слышал и не говорил, но, во всяком случае, был жив.

На следующий день утром Гаттерас сказал доктору:

– Однако пора в путь!

– Я готов, Гаттерас. В санях много свободного места, мы положим на них этого беднягу и повезем его на бриг.

– Можете это делать, – отвечал Гаттерас. – Но давайте сперва похороним мертвых.

Трупы двух неизвестных матросов положили под развалинами снежного домика, труп Симпсона занял место, на котором нашли Алтамонта. Все трое в краткой молитве помянули своего товарища и в семь часов утра тронулись в путь.

Так как две упряжные собаки околели, Дэк добровольно впрягся в сани и исполнял новые обязанности с усердием и выносливостью гренландской собаки.

В течение двадцати дней, с 31 января до 19 февраля, обратный путь сопровождался такими же трудностями и препятствиями, как и продвижение вперед. Путешественники невероятно страдали от стужи, но, на счастье, не было ни метелей, ни ветров.

Солнце выглянуло в первый раз 31 января и с каждым днем все дольше задерживалось над горизонтом. Бэлл и доктор окончательно выбились из сил, они почти ослепли и к тому же охромели, плотник не мог идти без костылей.

Хотя Алтамонт был жив, но по-прежнему оставался без сознания. Приходилось опасаться за его жизнь. Однако разумный уход и крепкая натура одержали победу над смертью. Достойный доктор и сам нуждался в лечении, его здоровье пострадало от непомерных трудов.