Ирина Щеглова - Большая книга ужасов – 62 (сборник)

При доме имелся небольшой, но весьма запущенный садик: одичавшие яблони, вишни и груши, непроходимые шипастые заросли малинника, барбариса, крыжовника, смородины… Все это богатство давно не плодоносило, потому что никто не ухаживал за кустами и деревьями, и они росли как заблагорассудится, постепенно превратившись в непроходимую чащобу. Старушка, видимо, предпринимала слабые попытки бороться с буйной растительностью, но без особого толка. У кухонной двери росла старая, но еще очень крепкая, здоровая яблоня. У калитки выстроились молодые вишневые деревца, сами собой выросшие, усыпанные крупными густо-бордовыми ягодами, еще Ваня наткнулся на грушу с мелкими, твердыми, как деревяшки, плодами, и, попробовав один, чуть не сломал зуб, а во рту остался терпкий вяжущий привкус. Выругавшись, Ваня отшвырнул грушу и полез прямо в самую гущу переплетенных ветвей и стеблей.

Крапива наотмашь стегнула его по лицу, пройдясь наискосок, с оттяжкой, тотчас загорелась щека, губа и переносица.

Острый шип вонзился в спину, куда-то в лопатку, Ваня рванулся и услышал треск раздираемой ткани. Зловредный шип разорвал любимую футболку с черепом, да еще и спину располосовал.

– Ввввв! Гад! – взвыл Ваня. – Я тебе устрою веселую жизнь! – пообещал он, пригрозив кулаком покачивающейся шипастой ветке. Обернулся, попытался нащупать рукой дыру на футболке, прикоснулся к раненой коже, зашипел от боли и нехотя выбрался из кустов.

Окинул критическим взглядом заросли.

– Один – ноль не в мою пользу, – произнес он негромко, – ладно… мы еще посмотрим. Сейчас найду топор и все тут на фиг повыкорчевываю!

Не успел он договорить последнюю фразу, как почувствовал на себе чей-то взгляд, осекся и осмотрелся.

Он ее заметил только сейчас. Хотя девчонка явно наблюдала за ним уже давно. Она налегала, упираясь локтями, на покосившийся забор. Меланхолично раскачиваясь, тихо поскрипывали рассохшиеся доски: «Скрип-скрип…»

– Че пялишься? – довольно грубо брякнул Ваня.

Девчонка, казалось, даже не среагировала, как пялилась, так и продолжала, не отрывая взгляда, все так же чуть покачивался старый забор, натужно скрипели серые доски.

Ваня от такой наглости чуть растерялся, потому что он-то ждал ответа, действия, чтобы огрызнулась или обиделась, как-то проявила себя, он ждал какой-то обычной реакции, но вместо этого получил в ответ полное равнодушное безразличие. Прошло несколько долгих секунд или минут, девчонка медленно отстранилась от забора и ушла.

Ваня вспыхнул, бросился к забору и крикнул вслед:

– Эй, ты! Зомби сельская! Здороваться не научили?

Но девчонки уже и след простыл.

Ваня внимательно осмотрел пустую улицу, сонную и пыльную в этот послеполуденный час, удивился: провалилась, что ли?

Постоял у забора, тронул его рукой, услышал все то же «скрип-скрип», удивился, как могли трухлявые доски выдержать вес нахальной девчонки, собрался было проверить на себе, но, вспомнив о своих ранах и порванной футболке, вернулся в дом.

В доме воздух был затхлым, пахло старым деревом, прошлогодней травой и еще чем-то невыветриваемым, наверное, так пахнет во всех старинных домах, где больше ста лет жили несколько поколений одной семьи – или разных, Ваня не знал.

В комнатах было жутковато, изо всех углов как будто кто-то наблюдал за ним, маленькие злые глазки сверлили спину, кололи лопатки и жалили шею.

Ваня не выдержал и выскочил из дома.

Он стоял за забором, пока не вернулись родители и сестра.

Оказалось, мама встретила отца по дороге, они съездили в поликлинику, но лучше бы не ездили, потому что никаких следов от укуса врач не нашел.

Маме было очень неловко за свою мнительность, она долго извинялась и объясняла, что вот тут, на этом самом месте у ребенка были отпечатки зубов, пришлось йодом мазать, к тому же дочь упорно расчесывала это место…

Врач пожимала плечами и, видимо, про себя думала о чокнутой мамаше, свалившейся на ее голову из столицы.

Уставшая Люська уснула сном младенца, ее уложили в маленькой темной комнатке на оставшейся от прежней хозяйки старинной кровати с продавленной металлической сеткой и облезлыми никелированными боковинами, украшенными металлическими же накручивающимися шишечками.

Разгрузили пакеты, привезенные отцом из магазина, пообедали на кухне. После еды немного успокоились и даже стали смеяться, вспоминая о том, какую подняли панику из-за укуса неизвестного животного.