Валерий Квилория: 22 шага против времени

На стенах, обитых какой-то нежной бежевой тканью, висели портреты великосветских дам. Тут же под стенами и подле окон высились тяжеленные канделябры с оплавленными свечами. Окна прикрывали шёлковые занавески.

Помещик выждал, давая им оглядеться, и понёсся дальше.

– Парадная!

– Танцевальная!

– Столовая зала! – объявлял он, толкая очередную дверь.

У мальчишек от такого скоростного экскурса вскоре зарябило в глазах, сливаясь в одну сплошную смазанную ленту. И только одно запомнилось: на каждом простенке зияли зеркала, удлиняя и без того бесконечную анфиладу [24]комнат.

– Будуар [25]! – восклицал, меж тем, Переверзев.

– Библиотека!

– Гардероб!

– Бильярдная!

– Детская!

– Диванная!

– Девичья!

Здесь он подхватил друзей под руки и увлёк по крутой лестнице вверх. На втором этаже размещались залы с высокими, от пола до потолка, зеркалами и огромными бронзовыми люстрами. Далее шли комнаты поменьше. В первой все четыре стены занимали картины. Большие и малые, они были помещены в массивные рамы с причудливыми завитушками и растрескавшейся позолотой.

– Картинная галерея, – не без гордости обвёл рукой помещение Марьян Астафьевич. – Вместе с домом от графини нам отошла. Картины весьма старинной работы.

Следующую комнату занимали мраморные столики и мягкая мебель. Кресла и диванчики были такие уютные, что мальчишкам захотелось тотчас в них плюхнуться и хорошенько отдохнуть. Но отставной подпоручик повлёк их дальше.

– Вот, – остановился он в дверях небольшого помещения. – Любуйтесь.

Друзья глянули и от восхищения рты раскрыли. На, оббитых коврами, стенах висело всевозможное оружие. Тут тебе и рапиры, и арбалеты, и черкесские кинжалы с золотыми надписями по-арабски, и сабли, и кремневые пистоли, и всякие ружья, и медные охотничьи трубы, и даже рыцарские доспехи.

Спустя два часа Переверзев зазвал к себе в кабинет молодца Сеньку и задумчиво осмотрел его с ног до головы, словно прицениваясь к товару.

– Откуда барчуки взялись? – наконец спросил он.

– Не ведаю, Марьян Астафьевич, – развёл руками молодец. – Ни экипажа какого, ни почтовой кибитки сего дня не было. Токмо ежели взаправду пешим ходом.

– Пешком никак не могли, – не согласился Переверзев. – Ты посмотри на их платья – на них ни пылинки. А на нашей дороге пыли на вершок [26]лежит.

– Что ж они тогда, с неба свалились? – удивился Сенька.

– А ведь верно! – подскочил помещик. – Как я сразу не скумекал. Именно по воздуху они и прибыли.

– Господи сохрани, – перекрестился напуганный молодец. – Выходит, они ведьмаки – в ступе или на метле прилетели?

– Дурень! – махнул на него отставной подпоручик. – Они на воздушном шаре прибыли. Слыхал о таком?

– Слыхать-то слыхал, сказывали как-то офени [27]о диве заморском. Но сие не у нас, сие в европах.

– А чай не слышал, что они из Лондону да Парижу к нам прибыли?

– Занятно, – пригладил на голове и без того приглаженный чуб Сенька. – Не прикажете ли шар энтот летающий сыскать? Я сей час мужиков снаряжу. – Посылай, – кивнул помещик. – А сам в уезд отправляйся. Узнай про багаж ихний. Заодно расспроси хорошенько, кто они да откуда. А я пока сосну часок-другой.

Гостям отвели круглую спальню во втором этаже. Когда горничная девка помещицы Афимья низко поклонилась и вышла, Лера грозно помахал кулаком.

– Ну и гад этот Переверзев, – заявил он, – настоящий феодал. Видел, как мужиков бьёт – ни стыда, ни совести.

– А Варя говорит, что он ещё ничего, – заметил Шурка. – Представляешь, если её продадут плохому помещику.

– Представляю, – вздохнул Лера. – Спасать нужно девчонку.

Шурка задумался.

– Бежать ей нельзя, – рассудил он. – Во-первых, спрятаться негде. А во-вторых, она без своей семьи не побежит.

– Слушай, – осенило тут Леру, – а давай их выкупим? Помнишь, Варя говорила, что Переверзеву деньги нужны.

– Точно! – обрадовался Шурка. – Так и сделаем.

Он лёг на кровать и закрыл глаза.

– Подожди минуточку, – попросил, – я сейчас всё проверю, чтобы с деньгами не напутать, как с одеждой.

Но не прошло и полминуты, как в дверь стукнули, и в спальню вошёл Сенька.

– Барин меня в уезд отправляет, – поклонился молодец. – Может, чего вашим благородиям купить?

Лера глянул на друга – откровенно говоря, хотелось хорошенько перекусить. Кто его знает, когда накормят у этих помещиков и накормят ли вообще. Может, Переверзевы сейчас постятся и ничего не едят. Вон бабушка рассказывала, что в старые времена люди все церковные посты соблюдали и, бывало, чуть ли не двести дней в году ничего мясного и молочного не ели.