Уолтер Мэккин - Голуби улетели

Финн знал, что этого не могло случиться: дядя обнаружит их побег только утром, когда спустится вниз и увидит, что никто не приготовил завтрак. А все-таки нельзя быть спокойным. Люди порой совершают такие неожиданные поступки. Но почему Тоби должен прибежать сюда? Откуда ему знать, что они собираются сесть на пароход? Уж скорее он бросится на остановку автобуса, если вообще захочет утруждать себя поисками.

Дервал спала.

Это хорошо. Поезд прибудет через час, а то и через два, иногда он запаздывает.

Теперь мальчик думал о бабушке. Мама всегда называла ее ба О'Флаэрти. Мама ведь тоже была О'Флаэр- ти. Она приехала по морю в этот город работать в гостинице и тут встретила папу, а у него фамилия была Дав [1] «Дав» в переводе с английского означает «голубь». Отсюда и двойной смысл в названии повести. , и он женился на маме. Вот как все было. Отец погиб при аварии, Финн знал это, но помнил уже смутно. В памяти сохранилось лишь чувство страшной пустоты — это когда он узнал, что отец никогда больше не придет домой. Мама сказала, что папа теперь на небесах, но Финна это не утешило. Остался дядя Тоби. И мама вышла за него замуж. Почему? Только потому, что она осталась одна с двумя маленькими детьми? Финн никак не мог понять взрослых. Да на мамином месте он бы ни за что на свете не вышел замуж за дядю Тоби!

Финн знал, что у мамы были письма от бабушки О'Флаэрти, и он принялся искать их, но письма уже нашел дядя Тоби и все сжег. Он сжег все мамины вещи. И объяснил это Финну так: «Ей это было удобно, вот она и вышла за меня. И никогда не относилась ко мне, как к твоему отцу. Выходит, мне досталась лишь пустая оболочка. И умерла-то она потому, что хотела быть с ним, а не со мной. Все сожгу, чтоб ничего о ней не напоминало». Финн так ничего и не понял. Просто дядя Тоби выпил тогда лишнего и много чего наговорил.

Финн открыл глаза и испугался: поезд уже стоял у перрона, паровоз пускал клубы пара, и множество пассажиров выходили из вагонов. Финну не верилось, что он мог проспать такой важный момент. Вокруг громко разговаривали, одежда у всех была измята, многие зевали и терли со сна глаза. Финн обрадовался: детей было много, младенцев несли на руках; кто чуть постарше, шел сам рядом с родителями; попадались и его сверстники. Всем хотелось спать, младенцы громко плакали. Пассажиры направлялись к навесу таможни, чтобы пройти оттуда на пароход.

— Дервал! Дервал! — тихо позвал Финн сестру, — Проснись же, Дервал! Проснись!

Она проснулась не сразу и потерла кулаками глаза.

— Ну, пришла в себя? — теребил сестру Финн.

Дервал кивнула, он взял ее за руку; они встали, вышли из-за своего укрытия и смешались с толпой. Финн все правильно рассчитал. Они с Джосом тайно от всех не раз бывали ночью на вокзале, наблюдая, как пассажиры сходят с поезда и пересаживаются на пароход. Мальчики смотрели, как пароход уходил из гавани, как удалялись его огни и как наконец, миновав дальний конец мола, судно исчезало в море. После таких прогулок Финну приходилось пробираться в свою комнату через окно, карабкаясь наверх по водосточной трубе. Дядя Тоби ничего об этих похождениях не знал. А Финну его ночной опыт теперь очень пригодился.

Дервал не понимала, что происходит. Она спала на ходу. Финн устремился в самую гущу толпы. Нагруженные вещами, с детьми на руках, люди проходили через таможню очень просто. Видимо, таможенников интересовало только то, что люди могли с собой привезти, и неважно, что они вывозили. Финн увидел впереди себя высокого, широкоплечего мужчину в плаще нараспашку. Он нес сразу двух малышей. Жена шла за ним, ведя за руку ребенка, в другой руке у нее был чемодан. За ней шагали трое ребят постарше — два мальчика и девочка, все с чемоданами. Финн протиснулся вперед, чтобы оказаться сразу за этой семьей.

Около сходней получился затор, и все остановились.

Мальчики опустили свою ношу на землю. Один из них стал растирать запястье.

— Хочешь, помогу тебе тащить чемодан? — предложил Финн.

— Он мне всю руку оттянул, — сказал мальчик.

— Давай помогу! Ручка у твоего чемодана большая, можно нести его вдвоем.

— А где же твой чемодан? — спросил мальчик.

Финн показал на свой ранец.

— И это всё? Вот счастливчик. Ты тоже в Ирландию на каникулы?

— Угадал.

— Мы каждый год ездим, и чемоданы у нас всё тяжелее.

Они двинулись к сходням.

— Это потому, что вы растете. — Финн, нагнувшись, взялся за ручку чемодана. Мальчик тоже взялся за ручку и сказал: