Елена Артамонова: Большая книга ужасов. Особняк ночных кошмаров (сборник)

– Я не совсем понял.

– Ты совсем не понял, невежественный, ограниченный мальчишка! Тебе невдомек, что писатели творят миры. Кому-то это удается лучше, кому-то хуже, но каждый из них создает свою вселенную, в которой живут его персонажи. Живут! Живут! – Неожиданно мертвец с такой яростью саданул кулаком по столу, что его голова подпрыгнула на подставке, щелкнув зубами. – А мои – нет. Не знаю почему. Видишь этих уродов на полках? Мертворожденные герои гениальных книг. Странно звучит, не правда ли? Монстр из рассказа, который ты держишь в руках, существует в своей вселенной, а остальные превращаются в топорных кукол.

– Монстр существует в озере и вполне реален. Нескольких дней не прошло с его рождения, а он едва мной не пообедал. И дальше будет только хуже – он начнет убивать одного за другим «тупых пловцов», принесет горе многим людям.

– Не важно. Все не важно. Главное – рассказ ожил. О, как же я ненавижу это свое творение! Иногда хочется уничтожить его, порвать, забыть, швырнуть в небытие. Это был только набросок, проба пера, а труд всей жизни обернулся грудой хлама! Почему?

«Наверное, потому, что это абсолютно бездарная писанина, а рассказ о монстре написан талантливо», – подумал Влад, но дипломатично промолчал, решив не злить своего странного собеседника.

Катька, на которую никто не обращал внимания, внезапно встрепенулась, в ее глазах вспыхнула надежда:

– Послушайте, кажется, я могу вам помочь.

– Ты? Безусловно. Для начала скопируй две тысячи триста восемьдесят страниц машинописного текста… Великий роман уже написан, но я планирую перепечатать его еще раз, набело, аккуратно, без единой опечатки и помарки. Гениальные мысли должны иметь безукоризненное оформление. Это тебе не на компьютере тюкать: один раз ошибешься – и надо набирать страницу заново, но я в тебя верю, рано или поздно ты справишься со своей важнейшей миссией…

– В моих жилах струится животворная сила Земли. Пока еще… С ее помощью можно творить настоящие чудеса. Возможно, она наделит жизнью и вашу вселенную.

– Гм… и в обмен ты хочешь получить свободу и кольцо Сфинкса?

– Да.

– Звучит заманчиво. Кольцо… Я обладаю им, но воспользоваться безграничным могуществом артефакта не могу. Вот она – злая ирония судьбы! Когда негодяй обезглавил меня, кольцо соскользнуло с пальца. Затем дом начал стремительно погружаться в бездну, единственное, что я успел сделать – схватить собственную голову, чтобы не потерять ее в водовороте, остальное в тот момент было не существенно. Я очнулся на берегу. Один. С отрубленной головой. Без силы и могущества, которыми обладал всего несколько мгновений. Жалкий труп, который почему-то не умирал. И тогда пришло просветление: я понял, что должен написать великую книгу – таков мой священный долг. Даже смерть отступила, смирившись с предназначением подлинного гения. Так я поселился здесь, начал творить. Ночами я прогуливался по берегу озера, черпая вдохновение, и однажды увидел у кромки воды знакомое кольцо. Радость моя была безграничной, но… Увы, кольцо проявляет свою силу только на руке живого человека. Для трупа это всего лишь бесполезная побрякушка. Мне оно не нужно. Если ты сделаешь то, что обещала, кольцо будет твоим.

– Я попытаюсь.

– Советую как следует постараться.

Толстенная стопка покрытых плесенью страниц была извлечена из недр письменного стола и заняла почетное место на столешнице. Прихватив голову, писатель отошел в сторонку, с сомнением наблюдая за происходящим. Ребята не знали, что и подумать. С одной стороны, предложение Катьки звучало достаточно логично, но с другой – им трудно было поверить, что самая обыкновенная девчонка способна совершить такое чудо. Одно дело – лечить людей, а другое – наделить жизнью целый мир, пусть и вымышленный, существовавший только на бумаге. Катька тоже пребывала в сомнениях, однако старалась держаться уверенно, делая вид, будто уверена в своих силах.

Положив ладони на рукопись, она закрыла глаза и попыталась сосредоточиться, представляя, как буквы превращаются в мысли и чувства людей, пейзажи обретают глубину, бумага растворяется, освобождая скрытую в ней жизнь…

Девочка не могла видеть того, что происходило вокруг, а зрелище оказалось впечатляющем. Фин, Влад и Николай как завороженные следили за каждым ее движением. Ладони Катьки начали наполняться золотистым солнечным светом, с каждой секундой становившимся все ярче. Сумерки подземелья разбежались по углам, словно напуганные живым сиянием, которое никогда прежде не проникало в это зловонное мрачное место. Лежащие на полках манекены зашевелились, на груди у каждого из них затрепетал маленький солнечный зайчик. Уродливые тела стали полупрозрачными, словно слепленными из болотного тумана, и начали стремительно терять четкость формы, тая в воздухе. Вскоре от них остались только трепетные, похожие на золотых светлячков огоньки, которые, поднявшись в воздух сияющим роем, завертелись над рукописью, а потом один за другим начали исчезать среди страниц. Когда последний светлячок нырнул в книгу, сияние померкло, а Катька как подкошенная рухнула на пол.