Жаклин Сильвестр - Вундеркидз. Поместье Уэйкфилд

В тот день она привела Зака в поместье Уэйкфилд, прося о милосердии. Митчем принял их. Зак узнал, как одиноко в огромных комнатах и залах дядиного поместья. Митчем выставил множество требований к их пребыванию здесь: в частности, Заку больше нельзя было спать в одной постели с матерью, ему назначили репетиторов и преподавателей языка и уроки этикета.

Через некоторое время Мюриэль сказала, что чувствует холод этого дома на щеках сына и прохладу мрамора на его коже. Она пыталась поднять ему настроение. Она хороша была в изобретении игр и тайных языков.

– Дядя Митчем заботится о лучшей жизни для нас, – говорила Мюриэль, улыбаясь, и это всегда почему-то звучало как попытка оправдаться.

Однажды она купила Заку секретного хомяка. Мальчик назвал его Ролексом в честь предпочитаемого Митчемом бренда часов. Ему показалось забавным назвать секретного хомячка в честь вещи человека, от которого он должен был держать этого малыша в тайне. Дополнительным бонусом было то, что Ролекс любил кататься в пластиковом шаре, и это бесконечно забавляло Зака. Он любил играть с хомяком и подолгу возился с ним.

Несколько месяцев спустя Мюриель пришла в голову мысль отправиться с Заком в поход. Митчем был против, но Зак не мог вспомнить, почему именно. Мама сказала, что им придется уехать без Ролекса, но пообещала оставить ему достаточно еды и воды, чтобы тот смог спокойно дождаться их возвращения.

Зак волновался – а что, если Ролекс съест и выпьет все за один присест? Он рассказал о Ролексе горничной и попросил ее никому не говорить о нем, но поить и кормить хомяка.

Когда Зак вернулся из кемпинга на озере, Ролекс был таким же холодным и твердым, как гранулы его корма. Его неподвижные глаза смотрели из клетки так, словно он был чем-то потрясен. Горничную уволили. Как ни мал был Зак, он понял, что случилось: Митчем нарочно устроил так, чтобы Ролекс умер.

– Мы устроим ему хорошие похороны, – прошептала мама, сверкнув глазами, в которых стояли слезы, и сжала в ярости кулаки.

Она взяла Зака за руку и стиснула его маленькую ладонь, когда тот смотрел на застывший комочек меха, который так любил гладить и прижимать к себе. Он не плакал.

– Я не хочу, чтоб его съели черви, – сказал Зак.

– Тогда мы его кремируем, – предложила Мюриэль.

Мальчик кивнул.

Они потратили полчаса на приготовления – как бы невзначай срезали самые красивые розы из розария Митчема и стащили кружевную салфетку и длинные спички из кухни. Церемонию решили устроить у старого дуба на заднем дворе. Зак положил завернутого в кружевную салфетку Ролекса на землю возле корней.

Мюриэль достала бутылку янтарной жидкости – Зак узнал ее, бутылка была из дядиной гостиной. Мама налила немного жидкости на салфетку, а затем разложила розы вокруг белого свертка.

Когда она подожгла все это, первой сгорела салфетка. Зак не дрогнул. Выражение его лица не изменилось, когда он увидел крошечное тельце, пожираемое пламенем. Сначала мех, затем плоть, потом обуглились косточки.

Его мать пела. Он и сейчас еще помнил ее голос, как будто все это произошло вчера. Голос походил на красивое ночное небо, мрачное и темное, усеянное звездами, в форме сверкающих высоких нот. Она спела песню, но такую мрачную и извращенную, что Зак подумал, та сочинила ее экспромтом, прямо на месте:

Огонь дал Заку ощущение некоего завершения. Когда все догорело, Мюриель обернулась к нему со слезами в глазах.

– Я обещаю, мы скоро вырвемся отсюда, – промолвила она.

Но при жизни Мюриэль они так и не выбрались из Уэйкфилдского поместья.

Эта мысль вызволила Зака из власти воспоминаний, будто вырвав его из них парой холодных мокрых рук.

Он был готов уйти. Сейчас или никогда. Зак не проведет более ни одной лишней минуты в этом чертовом доме.

Медленно и мучительно, поскольку каждое движение вызывало пульсирующую или колющую боль, он вытащил из своего шкафа вещевой мешок. Начал собирать вещи. Футболки, штаны, кое-какие туалетные принадлежности и пачку стодолларовых купюр, которые он прятал в своем сейфе.

Своего телефона он не видел с момента прибытия в поместье. Все компьютеры здесь таинственным образом исчезли. В этом не было ничего нового – полная изоляция была любимым наказанием, применяемым Митчемом.

Зак взял в руки книгу о Калифорнии из своей небольшой библиотеки книг о путешествиях, которую он хранил в черном полированном бюро. Еще Мюриэль собрала ее, отмечая места, куда они с Заком планировали когда-нибудь попасть. После того как мать умерла, Митчем избавился от большинства ее вещей, но Зак сумел припрятать книги и ее фотографию. Он вытащил карту штата из книги о Калифорнии и спрятал ее в сумку.