Сергей Голицын - За березовыми книгами

«Некто Щенников рассказывал мне, что в прошлом столетии (то есть в восемнадцатом) в башнях и переходах кремлевских валялись целые вороха рукописей», — прочел я.

Каких рукописей, Артынов не указал.

Нет, не то. Искать, искать! Не поднимая головы, читать пожелтевшие страницы…

Разные истории записал Артынов: как он ездил зимой на санях в город Тихвин продавать монахам рыбу, а по пути чуть не съели его волки; как два ростовских купца подрались в церкви — кому стоять впереди…

Галя крепко спала на плече Миши. Миша не шевелился, боясь ее разбудить, и читал, читал… Углубился в книгу и я. Пробило полночь… Мои глаза начали слипаться… Снова зашуршала мышь, но не хотелось даже головы повернуть. Буквы сливались…

— Нашел! — дико завопил Миша у меня над ухом.

Я проснулся. Галя тоже проснулась и бестолково глядела то на меня, то на Мишу. За окном виднелась розовая, освещенная утренней зарею кремлевская стена.

— Читайте! — ткнул Миша в артыновскую тетрадь.

— «О существовании этого городка, на месте которого стоит ныне село Васильково, сообщил крестьянин села Угодич Александр Борисов Богданов-Жирнов из рукописи, переданной на бересте, принадлежащей деревне Стрелы крестьянкам Дунаевым; в рукописи было около ста листов. Нашествие Батыево стерло с лица земли этот городок».

Возможно, исчезнувший городок, несомненно связанный с именем Василька, в другое время меня бы заинтересовал, но сейчас я видел только незабываемые слова: «…из рукописи, переданной на бересте» и «было около ста листов».

На карте Ростовского района, висевшей на стене, мы без труда нашли к северу от города и от озера кружочек «Стрелы», а чуть восточнее — кружочек «Васильково», смерили по линейке и насчитали от Ростова до этих деревень двенадцать километров.

Пустяки какие! Скорее в Стрелы — искать потомков тех неизвестных крестьянок Дунаевых!

Оставили мы записку Александру Александровичу со словами: «Спасибо, благодарим, простите!» — указали взволновавшую нас страницу из артыновской тетради, заперли дверь на ключ и побежали.

Самым бесцеремонным образом мы принялись будить всех наших подряд, дергали за ноги, за плечи, за косы.

Миша, красный от волнения, сложил руки трубочкой и прокричал:

— Напали на след березовых книг!

Услышав такие слова, все зашевелились, забегали. Но, увы, существовали многие, самые прозаические препятствия: и завтрак оказался не готов, и продукты надо было закупить на дорогу…

Словом, отправились мы в путь только через два часа.

Мы зашагали по улицам Ростова. В конце каждого поперечного переулка проглядывал кусочек озера, синего, как небо. Дальний берег и заозерные деревни едва различались сквозь утреннюю бирюзовую хмарь.

Миновали мы красные корпуса текстильной фабрики. Серая линейка шоссе вместе с мачтами электропередачи уходила за горизонт.

Вихрем, громыхая, проносились мимо нас туда и сюда автомашины…

Вдруг раздался выстрел.

А, это лопнула камера у той трехтонки, которая нас только что обогнала! Машина встала, шофер вылез и присел на корточки у заднего колеса.

Мы подошли, остановились, сбросили рюкзаки. Девочки тут же уселись рядком вдоль придорожной канавы, мальчики окружили грузовик и шофера.

Пожилой шофер занялся самым ненавистным для шоферов делом: не обращая на мальчиков никакого внимания, он подставил домкрат под заднюю ось; колесо приподнялось, он взял ключ, собираясь откручивать гайку.

— Давайте я вам помогу, — выскочил вперед Миша.

Шофер молча отдал ему ключ, а сам полез под сиденье, достал резиновый клей, заклеил прокол. Несколько мальчиков кинулись на помощь, по очереди начали усердно накачивать отремонтированную камеру.

Танечка, Галя и Лида подошли к машине.

— Дяденька, подвезите нас, пожалуйста, мы московские туристы, сладенько запели они.

— Чего?

Это было первое услышанное нами не очень дружелюбное слово молчаливого шофера.

— Нам нужно поскорее попасть в деревню Стрелы, — умильно просили девочки.

Шофер, насупившись, стукал по крышке колеса. Наконец все было прикручено. Мальчики, гордясь своей помощью, отошли. Сейчас машина отправится дальше…

— Туристы пешком должны ходить, — угрюмо бросил шофер.

Девочки обступили его:

— Нет, нет, очень редко, но и на машине ездят.